Читать «Дети лихолетья» онлайн - страница 30
Владимир Коротеев
— Ну-у-у, уж ты тоже… нашел чем грозить.
— Ты не бойся. Я взрыватель в нее не вставил, — объяснил Сережка. — А вот тебя и правда взорву, если еще приставать будешь, ворюга, — пообещал он Мишке.
Из калитки высунул голову Вовка.
— Вот это да, — проговорил он.
Сережка спрятал гранату в карман. Мишка оправился от испуга и сказал:
— Ты брось тут гранатами размахивать. Это только бандиты да фашисты в наших людей гранаты бросают.
— Ты — ворюга. Кошелек с талоном и марками ты украл?
— Какой еще кошелек? — не признавался Мишка.
— А такой, — из-за машины сказал Колька, — голубой, в котором твоя мать деньги теперь носит.
— Никакого кошелька я не брал. Вот милиционеру скажу, чтоб он забрал у тебя гранату, — пригрозил Мишка. — За это тебя и в тюрьму посадить могут.
— Боялся я твоего милиционера, — протянул Сережка. — Ты талон отдавай. Лопнешь, гляди, с консервов да с моего талона.
— Врешь ты, ничего я у тебя не брал.
— А как же его кошелек у твоей матери оказался? — спросил Колька.
— Марки откуда у тебя появились? — вдруг спросил Вовка. — Ты упрашивал Сережку продать их тебе. Когда я смотрел твои альбомы второй раз, то они уже у тебя были. Я еще тогда подумал, не Сережкина ли марка Спартакиада? Большая такая, треугольная с чернильным пятнышком.
— Моя! — воскликнул Сережка. — Точно моя.
— Подумаешь, чернильное пятно, — возразил Мишка. — У меня на многих марках есть пятна. Тоже скажете, что его…
— Вот что, Зюзя, — решительно сказал Шурка, — иди и принеси кошелек с марками. Если не принесешь, то больше к нам не приходи.
Мишка обиженно пожал плечами, повернулся и пошел прочь. Немного отошел, обернулся и крикнул:
— И без вас обойдусь!
— Подавись моим талоном! — крикнул ему Сережка.
— Я всем в школе расскажу, какой ты ворюга, — добавил Колька.
— Подожди, Мишка! — вдруг сорвался с места Вовка. — Подожди, я сейчас! — С этими словами Вовка, к удивлению всех ребят, кинулся в калитку своего двора.
Евгения Михайловна с тетей Полей стирали на кухне белье, когда к ним влетел запыхавшийся Вовка.
— Мамочка, — умоляющим тоном начал он — есть у нас масло? Намажь мне хлеба.
— Ты проголодался? Потерпи немного, сынок. Скоро обед, — сказала Евгения Михайловна.
— Нет, мне сейчас надо.
— Вова, — нахмурив брови, сказала Евгения Михайловна, — я тебя просто не понимаю. У нас есть масло, но оно мне нужно для супа.
Вовка отчаянно махнул рукой.
— Ты думаешь, я его есть буду? Думаешь, просил бы? Мне его отдать надо. Мишке отдать. Я у него ел хлеб с маслом, а он — жулик. У Сережки кошелек украл.
Евгения Михайловна и тетя Поля понимающе переглянулись.
— Я, мам, зато неделю есть не буду.
Евгения Михайловна достала последний кусочек масла, намазала его на хлеб и отдала сыну.
Вовка поцеловал мать в щеку и бросился во двор.
— Мишка! — крикнул он, появившись в калитке, побежал к нему. — На! Забери! — протянул ему хлеб. — И колбасу отдам, как у нас будет.
Мишка, ошеломленный, держал в руке хлеб и не знал, что с ним делать. Потом нагнулся, положил его на камень и пошел по улице. Вовка, торжествующий, вернулся к своим товарищам.