Читать «Дети лихолетья» онлайн - страница 24

Как по команде кинулись к корзинке Сережка и Колька. Всего несколько секунд потребовалось им, чтобы набрать полные руки пирожков и затеряться в толпе.

Никто не пытался их остановить. Может, потому, что все произошло очень быстро. А может быть, просто никто не захотел их останавливать. Скорее всего, так и было.

Потому что, убегая, Сережка слышал, как одна старая женщина сказала:

— Так ей, спекулянтке, и надо.

Остановились ребята только за станцией, около тупика, забитого сгоревшими вагонами. Залезли под вагон и здесь подсчитали свои трофеи. У Сережки оказалось шесть пирожков, у Кольки пять. Колька тут же все их и съел. Сережка два пирожка понес домой, запрятав их на груди под рубашкой.

Плюшевый медвежонок

Редко видели своего отца Шурка и Вовка. Александр Васильевич уходил на работу чуть свет и возвращался ночью. Иногда пропадал на заводе целыми сутками. Шурка и Вовка прожили в Сталинграде уже две недели, но так и не видели своего бывшего дома, да и города тоже не видели, потому что поселились на самой дальней окраине.

Однажды, проснувшись солнечным воскресным утром, братья увидели отца сидящим на койке с газетой в руке. Вовка толкнул Шурку и прошептал:

— Папка дома, гляди.

— Ага, — тихонько ответил Шурка, протирая глаза.

Александр Васильевич свернул газету, встал и, весело глядя на сыновей, бодро проговорил:

— Проснулась гвардия, — громко скомандовал: — Подъем!

Братья, радостно взвизгнув, мигом соскочили на пол. Отец объявил:

— Умываться, завтракать и — в город!

В вагоне пригородного поезда братья сели к окну, не отрываясь смотрели на проплывающие мимо руины и пепелища. Потом поезд прошел через сильно поредевшие пригородные сады, изрытые траншеями и воронками, снова вдоль пути потянулись разбитые дома, заводы, сожженные вагоны и паровозы.

Когда поезд подошел к станции Ельшанка, Вовка изумленно прошептал:

— Глядите, глядите, самолеты сбитые! Сколько их! Ой-е-ей! И с крестами, и со львами!

Вся площадь около станции была завалена свезенными со всего города сбитыми фашистскими самолетами.

Вперемешку громоздились фюзеляжи, крылья и разные обломки.

— Вон орел с когтями нарисован на самолете, — показал Шурка.

— А вон медвежья голова! — торжествующе воскликнул Вовка.

— Пап, а почему на них звери нарисованы? — спросил Шурка.

— Это они запугать нас хотели.

— Ха-ха, запугать, — зло протянул Вовка. — Вот так запугали.

— Целый зверинец, — сказал с усмешкой Александр Васильевич. — Вот этот ближний — «юнкерс» называется. У него на крыльях сирены есть. Как начнет пикировать, так они у него воют. Противно так воют.

— Мы слышали, пап, — тихо сказал Шурка.

— Да, вы слышали, — задумчиво проговорил Александр Васильевич.

На станции Сталинград-II Игнатьевы вышли из вагона. Здесь Вовке и Шурке пришлось изумиться: вдоль железной дороги под откосом насыпи стояли подбитые немецкие танки и бронетранспортеры.

— Что это их так много? — спросил Вовка.

— Здесь, сынок, всего было много: и самолетов, и танков, и фашистов, — вздохнув, ответил Александр Васильевич. — Скоро переплавлять их будем.