Читать «Дети Акульего бога» онлайн - страница 12

– Так зачем же ты плаваешь по морям, чтобы найти его? – спросил Пайки. Он щелкнул своими страшными бледными клешнями, как человек щелкнул бы пальцами, ожидая ее ответа с неподдельным интересом.

– Чтобы сказать ему, что я его никогда не прощу, – ответила Кокинья. – Значит, есть что-то, чего даже Пайки не знает, – торжествующе заключила она, и плакать ей расхотелось.

– Ты еще не готова, – сказал Пайки и вдруг исчез из виду, уйдя под волны без единого всплеска, словно его громадное тело и не возвышалось только что перед ней.

Пайки вернулся лишь через три дня, а Кокинья за это время облазила весь остров, попробовала все фрукты, иногда рыбача для разнообразия, спала, когда хотела, и продолжала нянчиться со своей непримиримой обидой на отца.

Наконец она села на берег, опустив ноги в воду, и крикнула:

– О великий Пайки, будь так добр, приплыви ко мне, я хочу загадать тебе одну загадку.

Никто из тварей морских, среди которых девушка выросла, не мог противиться такому соблазну – так почему властелин всех морских чудовищ должен отличаться от них?

Через некоторое время она услышала громовой голос:

– Тебя саму разгадать труднее, чем любые твои загадки. – И Пайки вынырнул так близко от берега, что Кокинья могла погладить его по голове, стоило ей протянуть руку. Он сказал: – Вот и я, дочь Акульего бога.

– Будет тебе загадка, – пообещала Кокинья. – Если ты, всезнающий Пайки, не сможешь ее разгадать, ты возьмешь меня к моему отцу?

– Вопрос самый что ни на есть человеческий, – ответил Пайки, – раз загадка не имеет никакого отношения к награде. Так спрашивай же.

Кокинья сделала глубокий вдох:

– Зачем богу заводить сыновей и дочерей от смертной женщины? Мы полубоги, но умираем; полувысшие, но хрупкие и ранимые; полусовершенные, но навсегда искалеченные нашим человеческим сердцем. Какая жестокость могла заставить бессмертного пожелать таких противоестественных детей?

Пайки поразмыслил. Он закрыл свои огромные, горящие глаза, поводил клешнями, даже задумчиво пробормотал что-то под нос, как человек, когда обдумывает что-то серьезное. Наконец глаза Пайки открылись, и он взглянул на Кокинью со странным весельем в глазах, которого, однако же, она не заметила, будучи молодой и неопытной.

– Хорошо загадано, – сказал Пайки. – Ибо я знаю, что ответить, но не имею права говорить об этом. Так что ответить я не могу. – На последнем слове огромные клешни закрылись с таким громким скрежетом, что Кокинья сразу подумала, каким грозным врагом Пайки может быть.

– Значит, ты сдержишь свое слово? – жадно спросила Кокинья. – Ты возьмешь меня к отцу?

– Я всегда держу свое слово, – ответил Пайки и исчез в море.

Больше Кокинья его не видела.

Но в тот вечер, когда красное солнце опустилось за зеленый горизонт, а ночные птицы и рыбы вышли на охоту, из воды появился молодой человек и направился к Кокинье. Она сразу узнала его – сначала ее так и потянуло его обнять. Но сердце яростно забилось в груди, и она вскочила на ноги, гневно сдвинув брови:

– Вот как! Наконец ты набрался храбрости взглянуть в глаза родной дочери. Да, смотри, повелитель морей, ибо нет у меня перед тобой ни страха, ни почтения… – «Ни любви» хотела добавить она, но эти слова застряли у нее в горле, как у ее матери Мирали, когда она хотела побранить певца за то, что тот вторгся в ее сны.