Читать «Десант в безвестность: Документальная повесть» онлайн - страница 65

— В карте разбираешься? — спросил старшину Солдатов, когда тот закончил говорить. — Сможешь показать, где десант занял круговую оборону?

— Смогу, если карта крупномасштабная, — ответил Мочихин.

Комбриг пододвинул к нему карту.

Старшина склонился над ней, долго изучал, потом показал:

— Вот здесь, на болотине между озерами.

— Та-ак… — протянул Солдатов. — Худшего места Ковалев, конечно, найти не мог.

— Нам ничего не оставалось делать, как занять там оборону: финны зажали нас с двух сторон, — тихо сказал старшина, словно он был виноват в том, что десантники заняли невыгодную позицию, с — Ну а раньше? Раньше, черт возьми, куда он смотрел! Финны ведь не с неба свалились на вас! — сорвался комбриг. — Нужно было пробиваться на север, а не лезть в это болото!

Мочихин встал.

— Сцди, матрос, ты здесь ни при чем! Это вот они — командиры, мать их так! — комбриг ткнул пальцем в сторону стоявшего майора Сергеева. — Они целый месяц мараковали, рассчитывали, прикидывали, чтобы затем разом погубить полторы сотни людей! Правильно говорил мне командующий армией — не умеем воевать!

— Но, товарищ подполковник… — хотел было возразить начальник штаба, но комбриг не дал ему договорить.

— Что — но?! Угробили мы с тобой отряд, вот и все «но»! — выкрикнул Солдатов. — Иди, майор, к радистам и отзывай срочно группу Афанасьева назад, пока и она не угодила в западню!

Обиженный Сергеев вышел из землянки. А Солдатов заходил от стены к стене, стараясь успокоиться.

— Старшину надо бы отправить в медсанроту, — подал голос до этого молчавший Девяшин.

— Конечно, конечно, — спохватился Солдатов, уняв в себе вспышку негодования. — Иди, матрос, залечивай раны. И благодари судьбу, что остался жив. Хотя с твоим ранением… — комбриг бросил взгляд на его руки и не договорил. — Ладно, иди, матрос. Будем живы — не помрем!

Что имел в виду подполковник, когда намекнул на его ранение, Мочихин понял только через день, уже в полевом госпитале, когда к нему пришел статный майор из особого отдела. Старшину вызвали из палаты в перевязочную, и там этот майор сначала вежливо, а затем с нажимом пытал его целых два часа: где, как, при каких обстоятельствах был ранен и почему именно в руки. Потом этот майор приходил еще несколько раз. И старшина наконец понял, что его подозревают в самостреле, а значит, в трусости и дезертирстве.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не вмешался сам комбриг. О посещении Мочихина особистами ему доложил военком разведроты Корзников, который наведал старшину в госпитале.

Солдатов возмутился бесцеремонностью особого отдела и позвонил туда. Когда ему ответили, он не стал спрашивать, кто у телефона, а представившись сам, выложил:

— Говорит Солдатов. Я не вижу никаких оснований подозревать раненого разведчика. Вам достаточно было бы взять заключение у военврача. В крайнем случае, если вы не знаете, самострел легко определяется по пороховому ожогу. Да и дважды стрелять себе в руки станет только идиот! Оставьте матроса в покое. Что не ясно, я отвечу за него.

— Вы, Николай Кириллович, подумайте, как ответить за самого себя! — коротко ответили ему на другом конце провода и положили трубку.