Читать «Держава (том первый)» онлайн - страница 32

Торговался с ним Антип, стремясь подешевле купить понравившуюся

Рубанову шубу на хорях. Максим Акимович стоял рядом и шевелил губами, запоминая народные выражения.

Днём поспали и поздним вечером пошли ко всенощной. Добирались пешком.

— Максим Акимович, как ты себя чувствуешь? Голова не беспокоит, — задавала мужу наводящие вопросы Ирина Аркадьевна, держа за руку детей.

За ними толпой плелись: денщик, повар, швейцар и замыкал шествие старичок–лакей.

Народу в церкви — не протолкнуться.

Празднично одетый городской люд крестился на иконы и ставил свечи.

«Рождество Твое, Христе Боже наш, воссия мирови свет разума», — затянул хор, и в душу стоявших рядом аристократов и простонародья одинаково хлынула любовь и радость.

На следующий день у Аничкова дворца было тесно от карет на полозьях и саней. Высший свет пришёл поздравить своего императора.

Приёмная дворца сверкала от орденов, эполет и бриллиантов.

Вот сюда–то в своей боярской шубе на хорях и запёрся Максим Рубанов. Под расстегнутой шубой поражённое общество не увидело генеральского мундира, а скрывая усмешки, и многозначительно глядя друг на друга: «Совсем, мол, сбрендил, сердешный», — заметило шёлковую розовую рубаху, подпоясанную пояском с кистями и заправленные в хромовые сапоги лиловые бархатные штаны.

Каково же было их удивление, а точнее, изумление, когда император с супругой, в первую очередь, раздвинув министров, подошли к какому–то там разнесчастному генералишке, и поклонились ему в ответ на старинный русский поклон, с подмахиванием у колена рукой.

«Как он ловко поклонился государю с государыней, сбросив на пол свою шубу. Вот молодец! Догадался. Праздник–то народный», — тут же изменилось общественное мнение.

Товарищ министра внутренних дел Сипягин, вызвав в кабинет своего агента, купленного с потрохами камер–юнкера, всё у него расспросил, наорав при этом, почему не доложил, что император переделывает столовую и спальную под семнадцатый век.

«Ну, Рубанов! — думал он. — Всех перехитрил. Вот бы мне такого информатора… Но генерал богат, к тому же числился в приятелях у покойного государя», — велел вызвать к себе чиновника для поручений и приказал тому хоть из–под земли достать мастеров и отделать свой кабинет и столовую под боярские хоромы, а ему купить настоящую боярскую шубу с длинными рукавами и высокую боярскую шапку.

Год подходил к своему завершению.

Балов в Зимнем не давали — траур.

В последний день года, к зависти даже великих князей, не говоря уж об остальных сановниках, царь удостоил Рубанова ужином в тесной семейной обстановке.

Перед пылающим камином сидели втроём за небольшим столом.

Царица была одета в сарафан, а государь с Рубановым в шёлковые рубахи и бархатные штаны.

Пили старинный дедовский мёд из деревянных жбанчиков и беседовали.

— Не тот нонче мёд делают… Не тот! — отхлёбывал напиток Максим Акимович, радуясь в душе, что случайно прочёл в календаре статейку о старинном русском напитке. — В древности у наших пращуров был ставленый мёд… Смешивали две части мёда с соком ягод. Обычно брусники, малины или вишни, и ставили бродить, — увлёкся рассказом, видя, как внимательно слушают его государь с государыней. — Затем несколько раз переливали, и в засмоленных бочках зарывали в землю на пятнадцать, двадцать лет. Это самое меньшее. Когда ваш батюшка венчался на царство, — перекрестился Рубанов, — гостей угощали трёхсотлетним мёдом. Больше такого не осталось… Я пробовал, — похвалился он.