Читать «Держава (том второй)» онлайн - страница 26

— Это был ЧЕЛОВЕК, — вздохнул император. — А вас, Максим Акимович, приглашаю на Пасху в Зимний дворец.

В Пасхальную ночь на 14 апреля, Зимний дворец сверкал огнями.

Сановный Петербург, да и то не весь, а лишь избранные счастливчики, торжественно подкатывали в каретах к сиянию царского величия.

Согласно протоколу, приглашённые, разделившись по ведомствам и чинам, собрались в дворцовых залах: в Гербовом — высшие гражданские чиновники с супругами, в Аванзале — адмиралы и чины морского ведомства, в Фельдмаршальском — генералы армейских частей и военноучебных заведений, в Концертном зале благоухал букет придворных дам и фрейлин, соперничающих блеском украшений с жёнами генералов и сановников, пришедших с мужьями.

Чета Рубановых прошла в Николаевский зал, где собрались генералы и полковники гвардии.

В 12 ночи Светлого Христова Воскресенья придворные арапы распахнули двери Малахитового зала, и начался Высочайший выход к заутрене.

За гофмаршалом и камер–фурьерами в красных мундирах, появился церемониймейстер с жезлом, объявивший собравшимся о начале Высочайшего выхода.

Николай в мундире лейб–гвардии Сапёрного батальона, вёл под руку мать, вдовствующую императрицу Марию Фёдоровну. Следом вышли государыня Александра Фёдоровна и наследник Михаил. За ними — великие князья и княгини.

Когда Их Величества вошли в Большую церковь Зимнего дворца, со стен крепости прогремел троекратный орудийный салют, и началось богослужение…

Через три часа салют возобновился — Пасхальная заутреня закончилась царским многолетием…

После заутрени вернулись в Малахитовый зал, где были накрыты столы для разговенья.

— Ники, как я устала, — когда остались одни, слабым голосом произнесла царица.

— Аликс, сейчас твою усталость снимет как рукой, — достал он бархатную шкатулку. — Саншай, солнышко моё, закрой глаза, — бережно вытащил из шкатулки подарок. — А теперь можешь открыть, — улыбаясь, протянул ей ажурное пасхальное яичко из золотых листьев клевера, усыпанных мелкими алмазами и рубинами. — Сие творение называется «Клевер».

— Ники-и, какое чудо, — с восхищением взяла подарок и троекратно, со словами: «Христос Воскресе», расцеловала мужа. — А на ободке моя монограмма, императорская корона и дата «1902»… Какой всё–таки волшебник, господин Фаберже… И всё это в обрамлении цветов клевера, — вмиг забыла об усталости, как маленькая девочка радуясь подарку.

Николай радовался не меньше супруги.

«Дарить, на мой взгляд, даже приятнее, чем получать», — поправил обручальное кольцо на пальце.

— Санни, — назвал жену ещё одним ласкательным именем, — а внутри находится сюрприз, — подсказал ей Николай.

— Ой, Ники, — обрадовалась она и поднесла подарок поближе к лампе.

— Открой крышечку на шарнире, — добродушно подсказал Николай и засмеялся от удовольствия, увидев, как взрослая женщина запрыгала, словно ребёнок, любуясь четырёхлистником с миниатюрами дочерей. — Это символ нашего счастливого брака, моя любовь, — подошёл к жене и поцеловал её не троекратно, а один раз. Нежно–нежно, ласково–ласково. Так, что Александра затрепетала от этого поцелуя.