Читать «День народного единства» онлайн - страница 62

— Нэт, — вздрогнув и открыв глаза, сказал испуганно Сурик, — я всо тагда патёр.

— Забываем героев прошлых лет! Вот так стираются артисты из памяти. Сначала записи их выкидывают продюсеры, потом слушатели. Маша, Маша. Не умерла она, нет. Спилась на нет. Сейчас реально на улице с бомжами живет. Мы с Суриком видели. Сурик сотку ей подал, бедолаге. Глотни, местный житель. У нас в машине еще дюжина таких бутылок. А муж ее, одноклассник мой Миша, крупным конечно бандитом был, даже очень. Денег на раскрутку Машкину давал сколько попросим. Так и говорил. Я за вечную славу своей любимой жены плачу ничего не стоящими бумажками. Вечная слава ей. Вечная память ему. Не чокаться! Лохи неверующие. Сурик. Ты вот меня больше всего удивляешь. Не знаешь чем? Нет? Сбегай за бутылкой в джип. А я нашему юному другу расскажу… Я коротенько постараюсь… Мы бутылку допить не успеем… Сурик. Ты прям как чувак тот из мультика. В сапогах-скороходах что ли? Вот… Как Миху убили, мы Машку сразу кинули. И все бабки, что он, там, на съемки клипа дал, на съемки фильма новогоднего музыкального, мы себе присвоили. За баблом никто не пришел, потому что Миха нам накануне кэшем все выдал. И не успел в свою книжечку занести. Поэтому братва к нам его пришла, мы с ними посидели, выпили и все. К нам предъяв никаких. Но ныканые бабосы, мой милый друг Олежка, никогда до добра не доводят. Мы их с Суриком предсказуемо профукали, в общем. И остались на серьезной мели. Без накоплений, без дела своего, без профессии. Стыдно об этом рассказывать. Накатим. Сурик, краев не видишь? Себе много не наливай, тебе еще за руль. И вот в самое подходящее для нас время, нам и подвернулась нынешняя наша работа. И не просто какая-нибудь там шняга, типа раскручивать очередного баклана. Нет. Нам было поручено с Суриком представить миру новый стиль музыки, ни больше, ни меньше. Гей-шансон называется.

— Охренеть, — культурно отозвался я и выпил.

— Не пей один, малыш. Это низко и опрометчиво перед лицом спонсоров, коими мы с Суриком безусловно являемся… Да, ребята, предложившие нам эту шнягу интересными, кстати, людьми, так сказать, оказались. Были они, как ты уже догадался…

— Петухами, — хохотнул Сурик фирменным кавказским «х».

— Да-да. Милый Олежка. Друг ты мой. А ты мне друг уже несколько минут, не сомневайся. И дружба эта, если ты не сделаешь такой глупости и не кинешь меня, например, на бабки, будет до гробовой доски. Слушай, брат Олег, а у вас тут есть место, где можно нормально бухнуть? По пацански. Где у вас братва вся культурно развлекается?

— «У Палыча».

— Там тебя знают?

— Меня все знают. У меня брат двоюродный — мент.

— Бедный ты бедный, Олежа. Как ты здесь живешь? Как вашу семью вообще всю под корень здесь местные преступные группировки не вырезали? Не понимаю. А ты Сурик?

Сурик отрицательно покачал головой.

— У меня брат — лучший кореш нового губернатора. А губернатор здесь со всеми правильными людьми дела делает. А брат их… Короче, Жор, ты ведь, сука не шпион? Выведываешь здесь наши секреты.