Читать «День длиною в 10 лет» онлайн - страница 9

Моё затруднительное положение внезапно спас оклик.

— Эй, парень! — услышал я чей-то голос сбоку от себя. — Если хочешь, то иди сюда.

В небольшом закутке сидел пожилого возраста мужик. Он не переодевался, он, по-видимому, никуда не торопился, ни с кем не ссорился и не разговаривал. Он сидел в закутке один и неторопливо заваривал себе крепкий чай. Я зашёл к нему за перегородку и присел на лавку напротив.

— Здорово были, бать! Меня Коляном звать, а погремухи не имею. («погремуха» — кличка [жарг.])

Он посмотрел мне в глаза в первый и последний раз за этот день. В его взгляде не было ни интереса ко мне, ни сочувствия, ни неприятия, ни участия — в этом взгляде не было ничего, только одна усталость и обречённость.

— Анатолий, — он пожал мне руку, — Чифер будешь? — не дожидаясь ответа, Анатолий подал мне алюминиевую кружку, а другой рукой пододвинул ко мне по тумбочке конфету.

Мы с Анатолием чифирили молча. Потом, как это обычно делается, Анатолий достал из кармана пачку сигарет, и мы закурили. В колонии я тогда пробыл ещё только пару дней, поэтому, собственно, с «насущным» у меня были большие проблемы.

— Курить-то есть чего? — спросил Анатолий.

— Нет.

Он протянул мне пачку, которую только достал из кармана и сказал:

— Бери, у меня ещё есть.

Неожиданно в бытовку вихрем ворвался парень моего возраста или даже помладше.

— Кто здесь новенький?

— Я.

— Иди, тебя учётчик зовёт.

В кабинете учётчика Сергея, моего будущего непосредственного начальника, обстановка убранства меня совсем расслабила на некоторое время. Разговор сложился такой неформальный, непривычный для этих мест, что в моих глазах учётчик перестал быть просто заключённым, как и я. После жилой зоны, где, так выразиться, каждый метр перегорожен решётками, в кабинете Сергея я чувствовал себя, как будто пришёл устраиваться на «вольную» работу. Широкий стол, канцелярские принадлежности, картины на стене, кресло и даже диван, в углу стоял сейф с воткнутыми ключами — здесь совершенно ничего не напоминало зону строгого режима. Просто и без лишних слов будущий производственный руководитель растолковал мне сложившуюся ситуацию:

— У нас здесь, Николай, никто никого заставлять работать не собирается. Не хочешь работать — не надо мучить ни себя, ни других. Желающих работать достаточно и без тебя, поэтому в первый же день реши для себя твёрдо, пока есть выбор: мы работаем, и у нас не возникает друг к другу никаких претензий, или же ты отправляешься обратно в отряд. Пойди, осмотрись и скорее принимай решение!

Я отправился в цех, присматриваясь к необычной для меня обстановке. Огромное из кирпича, длиннющее помещение, как мне показалось в первый раз, было «накрыто» полукруглым деревянным сводом. На рабочих местах копошились люди. Работа, которую они выполняли, была для меня незнакома и интересна. Это был цех стальных сердечников. Он специализировался на выпуске алюминиевых кабелей, разных по толщине калибров. Примерно такие провода цепляют на высоковольтные линии или между фонарными столбами. По всему цеху стояли вытянутые в длину на десяток метров махины с вращающимися полыми цилиндрами, из отверстий которых просматривались подвешенные люльки с катушками проволоки. Когда я увидел вблизи включение этой установки, мне стало так страшно, что даже попятился назад. Пол заходил ходуном. Невообразимый грохот набирающей обороты многотонной «сигары», шум, свист, порывы нагнетаемого кручением воздуха вселяли в меня чувство, подобное смятению. А ещё я испытал чувство искреннего уважения к человеку, управляющему этой громадиной. Казалось, ещё чуть-чуть, и «сигара» (так в просторечии именовалась машина) соскочит с роликов и взовьётся под купол цеха, а этот парень, скрутчик по специальности, даже усом не вёл: как запрограммированный, он молниеносно выполнял неведомые мне манипуляции с пультом управления, бегал взад и вперёд по всей длине, действительно походившей своей выпуклостью на сигару установки, останавливал громадину, отстёгивал и вытаскивал из её полости одной рукой, хоть уже и пустые, но всё равно тяжеленные железные катушки, заправлял в люльки новые и снова работал, работал… Его умение, ловкость и мастерство приводили меня в восхищение!