Читать «День длиною в 10 лет» онлайн - страница 37

Все предыдущие дни я отходил от темы всё дальше и дальше. Яркая вначале мысль тускнела и тускнела. Время не стоит на месте. Появлялась новая информация, которая обрабатывалась сознанием, перемешивалась с уже имеющейся, происходил новый анализ, следовали новые выводы. В результате у меня ощущение, что я знаю больше, чем знал несколько дней назад, вижу шире, и дальше, и глубже.

Как я уже упоминал ранее, у осуждённых особенно заметно это клеймо угрюмости…

Особенно это заметно по утрам, когда отряды выстраиваются на зарядку: лица сонные и очень-очень угрюмые. И на дневных и на вечерних проверках, в столовой во время приёма пищи — одни и те же лица.

Ещё до того, как я повстречал книгу Карнеги, я всматривался в лица других осуждённых и думал: неужели у меня такое же лицо? Иногда я старался контролировать себя, показывая вид, что у меня хорошее настроение, что меня ничто не беспокоит, не одолевают думы…

…Нет-нет, конечно, я соглашусь, что не все такие угрюмые внешне, что это прямо-таки бросается в глаза. Я имею в виду, что печать угрюмости запечатлена внутри человека (какая-то психологическая травма — следствие какого-то события, потрясшего человека). Эта печать омрачает, отравляет его (человека) изнутри, иногда охватывает его целиком (душа болит), выливаясь в болезненное выражение лица (угрюмость). Когда человек погружён внутрь себя, рассматривает себя внутри, он плохо контролирует себя внешне.

К тому же никто не отменял смысл выражения «рожа протокольная»! Понятно, что подобное выражение в некоторых случаях применимо даже к тем людям, которые ни разу не находились под «протоколом». Но я думаю, что в большинстве случаев естественное выражение лица (естественное для конкретного человека) напрямую выражает его внутренний мир (что там творится) в данный момент времени.

Знаменательным, мне кажется, будет пример Детства. Маленькие дети не могут грустить, быть в плохом настроении, злиться, помнить зло. Они очень легко и быстро переходят из подавленного состояния, плохого настроения в весёлое, непринуждённое, доброе. В связи с этим мне припомнился случай. Полтора года назад ко мне на свидание (длительное) приехала маленькая дочка. Не помню точно, что именно она набедокурила. Жене я запретил наказывать, ругать и вообще как-то упоминать об инциденте, не изменять с её стороны отношение к ней. Сам же сделался грустным, односложным, пассивным, от общения с ней не отказывался, но и инициативы не проявлял, не разделял её веселья. Поняв, что её никто не собирается ругать, дочка снова начала веселиться, поглядывать на меня, видела, что я не реагирую на неё и всё-таки чувствовала, что что-то не так. В конечном итоге результат моего эксперимента оправдал мои ожидания: дочка сама подошла, уселась на колени, обняла за шею, чистосердечно призналась, разревелась, попросила прощения и искренне пообещала впредь вести себя хорошо. Через пять минут моя «свистулька» снова была весела, прыгала и танцевала вместе со мной! Дети ведь очень эмоционально чувствительны, правда? Они остро чувствуют изменение эмоционального фона вокруг себя. Они редко и, если случилось, недолго могут находиться в плохом настроении. И так как радостное, весёлое настроение — это их нормальное состояние, они стремятся вернуться к нему во что бы то ни стало (Естественно, некоторые дети могут составлять исключение из общих правил: причина этого, я полагаю, в окружающей обстановке и врождённой степени подверженности негативным факторам отдельного ребёнка).