Читать «День длиною в 10 лет» онлайн - страница 33

На досуге читал объявления о знакомствах. Обычно я равнодушно относился к «знакомствам». До некоторых пор. Слушал рассказы-байки на стороне, в которых заключённые бахвалились друг перед другом, какие они «молодцы», и какие они дуры — эти «бабы». На самом деле, «историй» подобного рода ходит невероятное количество. Но, в действительности, заключённых, которым, выражаясь арестантским языком, удалось «примазать» женщину на стороне, очень мало. Это обычный «мужичий трёп» в большинстве случаев. Кто-то треплется оттого, что просто любит общаться (а «женская» тема в мужских арестантских разговорах является доминирующей, привлекательной), кто-то оттого, что имеет природную страсть к сочинительству, вранью, «балдокрутству». Кто-то через эти истории пытается самоутвердиться, вырасти в собственных глазах, заиметь уважение окружающих (странно, но бывает и так!)

Мне также известны случаи, когда заключённый знакомился с барышней по переписке. Чаще это, конечно, делается только из эгоистичных, потребительских соображений. Представьте, человек сидит в тюрьме, помощи ждать неоткуда — караул! Каких-либо морально-этических принципов, к сожалению, у большинства заключённых нет (или они им попросту незнакомы). И тут появляется возможность кого-нибудь «задурить» («жрать-то хочется!»)

Меня всегда поражало, что для того, чтобы капитально «запудрить мозги» дамам, кавалерам особенно какого-то интеллекта не нужно было (может быть, причина этого в том, что и большинство дам особым интеллектом не блистало?) А если нужно охмурить действительно стоящую «заоху» и для этого требовалось писать блестящие, красивые романтические письма, то за некоторую мзду прибегали к «писателям» либо обладающим даром слова.

На следующий день, с утра, я пробился в штаб, куда собирается на планёрку администрация, и где можно «поймать» оперативника. Однако желающих поговорить с ним оказалось много, а времени до начала планёрки — мало. Ожидающих попросили «очистить» холл на время планёрки. Я ушёл в барак с намерением через полчаса вернуться обратно. По истечении положенного времени я попросил «ключника» — зека, который открывает двери локальных участков — выпустить меня в штаб к оперативнику. Туповатая и ограниченная личность, стоявшая и нагловато издевательски покручивающая «золотым ключиком» по ту сторону забора, не хотела открывать калитку, ссылаясь на приказ «никого не выпускать». Наконец я убедил этого человека пустить меня на «пульт» к тому самому «регулировщику», отдавшему это указание. На «пульту» (это место ещё каланчой называют) я долго и безуспешно объяснял, зачем мне нужно сходить к оперативнику. В ответ я услышал только одно: «пшёл вон!». Я хотел было возразить, но регулировщик пригрозил, что закроет меня в клетку. Естественно, перспектива провести ближайшие несколько часов на жаре меня не обрадовала.

Недавно из моего барака двое человек ходили на длительные свидания. Я, между прочим, поинтересовался у них «что да как». Они подтвердили слова начальника отряда, что комнаты свидания, действительно, стоят полупустые. Связано это с тем, что новый начальник колонии запретил длительные свидания с гражданскими подругами и заочными любовницами. По этой причине поток, посещающих нашу колонию, заметно поубавился. К оперативнику я так в тот день и не попал.