Читать «Декамерон шпионов. Записки сладострастника» онлайн - страница 22

«Открыть все шлюзы!» — вот лозунг второго этапа. Если человек по своей природе суть смесь волка с мелким жуликом, то нужно лишь выпустить его из клетки в лес — там он утвердит себя.

— Мне совершенно ясно, — говорил Юрий Владимирович за месяц до своей кончины, — что проведение реформ следует возложить на интеллигента, желательно на «лицо еврейской национальности» (слово «еврей» Учитель не употреблял, считая, что оно не соответствует духу пролетарского интернационализма), хотя и не обязательно. Особенно важно, чтобы у него были разъевшаяся морда и дурная фамилия, неплохо, чтобы он шепелявил или ронял вставную челюсть, обязательно лысый или серьезно облезший. Такого найдете без труда в любом НИИ, там распивающих чаи теоретиков пруд пруди, все они только рвутся во власть и на полном серьезе затеют какую-нибудь ерунду по Хайеку или даже по основателю либерализма Джону Стюарту Миллю, которых они просматривали после пьянок.

Реформы должны быть жестокими и радикальными, люди должны буквально взвыть от отчаяния, нужно сразу же обобрать всех, введя свободные цены. Зачем на старте нужен интеллигент профессорского вида? Дабы затем легче было обратить против него гнев народа, который до сих пор не выносит людей в шляпах и очках. Необходимо углубить этот бурлящий гнев, довести его до белого каления, и именно поэтому, не дожидаясь свержения интеллигента, следует заменить его на хронического троечника, не вызывающего подозрений, такой образ близок народу, который сам звезд с неба не хватает и тонко чувствует родственную душу. Неплохо, чтобы он был из бедных крестьян и играл на балалайке или на гармони, как нарком Ежов. Представляете, какое будет разочарование потом?!

Разве не гениально, дорогой Джованни? Разве не изощренно хитроумно? Но не буду опережать события. Реформы запустили с помощью весьма милого Егора Гайдара, внука детского писателя, интеллигента до мозга костей, знавшего прекрасно жизнь по рассказам своей домработницы и по книжкам Корнея Чуковского. Добрейший человек, но ради полета мысли мог уничтожить все что угодно. В нашей стране премьер-министры, увы, непопулярны, еще непревзойденный Пушкин писал: «Когда смотрюсь я в зеркала, то вижу, кажется, Эзопа, но стань премьер наш у стекла, как вдруг покажется мне попа».

Рычали, грызлись, рвали, отпустили цены, создали биржи, установили свободный валютный курс и бешеную инфляцию, разорили почти все население, присвоили государственное имущество, но никак не могли его поделить. Большинство завыло, но уже закручивало гайки деятельное меньшинство — оно не с неба свалилось: наиболее крутые дельцы готовились, по плану Учителя, в спецшколах КГБ. С расчетом быстрого проникновения в среду западной мафии мы обучали их иностранным языкам (кстати, приходилось шлифовать и русский), навыкам снайперской стрельбы, умению носить смокинг и галстук-бабочку, не вытирать руки о скатерть и не есть омара с ножа.

Вой и визг постепенно нарастали — последовал новый тонкий ход: заменили мягкогубогоевреистого профессора на толстощекого богатея, бывшего советского вельможу (подбирали по антибуржуазным плакатам РОСТа в исполнении В. Маяковского), вроде бы простака. В лозунгах и обещаниях он тоже поднаторел, правда, был до крайности косноязычен, хотя и компенсировал это утробным хохотом и игрой на аккордеоне (увы, не на гармошке, как нарком Ежов!). Косноязычие и простецкая внешность — ключ к сердцу избирателей, мысли и чувства населения обратились в ненависть к ушедшему профессору, зато нового премьера Черномырдина приняли с любовью, почувствовав в нем своего парня, заревели от восторга, и даже коммунистическая оппозиция бросилась ему в ноги.