Читать «Декабристы-победители» онлайн - страница 14

– Карл Иванович, а как поступать с недовольными? – задал вопрос Шипов-старший.

– А вот об этом мы спросим у нашего начальника. Что скажете, князь?

Сергей Петрович Трубецкой помедлил с секунду. Но, видимо, он уже обдумал ответ. И обдумал не сегодня:

– Солдат следует рассредоточить по полкам. Для особо буйных – гауптические вахты. Офицеров – в Петропавловскую крепость. В случае открытого неповиновения – расстрел на месте.

– Расстрел?! – раздались удивленные возгласы.

– Простите, господа, но это единственный выход. По крайней мере, в данный момент. Разбираться будем позже. И, вот еще… Во всех полках провести беседы с офицерами. Я уже попросил барона Штейнгеля составить текст новой присяги. Там будет специальная строчка о безоговорочном подчинении. И, пожалуйста, господа, не смотрите на меня как на нового Робеспьера или Марата. Мы военные люди и прекрасно понимаем, во что ввязались. Нам нужна дисциплина. Согласны?

– Согласны, Сергей Петрович, – высказался за всех Бистром. – Но хочется сказать вот еще что: необходимо составить списки лиц, подлежащих немедленному аресту и изоляции. В Петербурге остались люди, могущие представлять опасность.

– А как мы будем знать – кто опасен, а кто нет? – устало произнес Рылеев. – И не станут ли эти списки проскрипционными? Ведь это, господа, чистейшая диктатура.

– Кондратий Федорович, – по-отечески обратился к нему Бистром, – без диктатуры начинается анархия. А анархия – гораздо хуже любой диктатуры! Сейчас у нас нет ни законов, ни законного правительства и все зависит только от нас. И посему предлагаю создать при Временном правительстве суд или трибунал.

– Гаврила Степанович, – обратился Трубецкой к Батенькову. – Будьте так любезны – не сочтите за труд записать все то, что мы сейчас решаем. У вас, как я знаю, почерк очень хорош. Завтра, а вернее сегодня, нужно обзавестись писарями, делопроизводителями… кем там еще? Столоначальниками. Пусть записывают, регистрируют. Словом, нужно создавать канцелярию.

– Делать новые печати, – подсказал Бистром.

– Хм… – хмыкнул Трубецкой. – Придется выдумывать новый герб. Ах ты… Еще и новые деньги! Впрочем, пока обойдемся старым.

При последних словах, произнесенных князем, открылась дверь, в залу заседаний вошел Пущин, а с ним высокий сутулый человек. Пожалуй, кроме Бистрома, никто не знал в лицо Михаила Михайловича Сперанского, одного из близких сановников покойного императора Александра, попавшего в опалу. Близорукие глаза Сперанского не выглядели сонными, а напротив, смотрели внимательно и даже задорно.

– Здравствуйте, господа, – обратился Михаил Михайлович к собранию. – Польщен вашим вниманием. Не знаю, к добру ли революция, к худу ли, но я готов послужить новой России. Кстати, а как вы ее назвали?

– То есть как можно назвать Россию? – не понял Трубецкой.

Сперанский, перед тем как дать пояснения, аккуратно снял шубу, осмотрелся – куда бы пристроить – и наконец просто бросил ее на свободный стул:

– Была у нас Российская империя. А теперь?

– Вероятно, республика, – как-то неуверенно ответил князь.