Читать «Дедушка, не спи!» онлайн - страница 9

— Этот тип уже фонарь разбил на площадке, — заявил Игорь, обращаясь то ли к Мише, то ли ко мне.

Но говорил он точно про Олега, который тотчас принялся смеяться во все горло. Когда человек смеется так громко и долго, его смехом невольно заражаются все вокруг. Но с Олегом почему-то все было иначе. От его смеха у меня по коже поползли мурашки. Я не понимал, что может быть смешного в том, что кто-то разбил на плацу фонарь, и теперь на вечернюю проверку нам предстоит строиться в темноте.

— Дебил, — добавил Игорь, а Олег заливался слезами. — Смотри, тут каждая кровать с именем. Все, как я мечтал! Твоя сверху, моя снизу.

Игорь пощупал матрац.

— Только белья не хватает. Твоя мамочка приготовила тебе постелушку?

— Неа, — прогыгыкал Олег и пощупал свой матрац.

— Хреново! — Игорь пошатал кровать. — Надеюсь, она тебя выдержит, дебил!

Он ткнул Олега в живот, и тот снова засмеялся. Поток слез и смеха грозился не остановиться никогда.

— У меня дома кровать на кровать похожа. А это просто улет! Как будто вынесли из тюремной камеры! Будем паровоз ночью делать!

С этими словами он повернулся к нам с Мишей, и мы познакомились.

31 августа начался период, дни которого принято вспоминать больше, чем все остальное, произошедшее за пять с половиной лет. Первые две недели никто из нас не думал об учебе, и, вообще, о том, что как-либо связано с семестровым курсом. О существовании учебников и аудиторий с преподавателями мы узнали только в середине сентября. А пока продолжался период организации строевого порядка.

Именно в тот период мы впервые узнали про наряды — единственный и самый действенный метод наказания курсанта.

Еще до того, как я первый раз попал в наряд, мне казалось, что на наказание этот метод никоим образом не тянет. Наоборот, курсант на какое-то время становился ответственным перед ротой, поднимался в ранге и хоть чем-то отличался от остальных. На практике же это обернулось иначе. Сначала в наряд попадали все по списку, и за счет огромного числа людей очередь на данную роль была велика. Чуть позже число желающих стало стремительно таять. А еще позже все поняли, в чем суть бесполезного пребывания на ногах в течение суток, и в нарядах стали появляться только тихие спокойные курсанты вперемешку с теми, кто попадал за нарушения.

Основной отличительной чертой курсанта в наряде от свободного счастливого человека была повязка на рукаве. Если я видел курсанта с красной повязкой, без сомнения, он учился на первом или втором курсе. Вид у него был соответствующий. Замученный, не выспавшийся, испуганный и растерянный. Иногда он даже с трудом понимал, куда идет.

Помимо красной повязки существовала еще и синяя. Синюю доверяли дежурным по роте и корпусам. Толку от нее было не больше, чем от красной, но на первом курсе, когда многие правила мы придумывали себе сами, синяя повязка давала шанс приказывать. А значит — ничего не делать. Не убирать гальюн, не чистить мусорные баки, не мыть полы, не стоять вахту. Не делать ничего, что входило в ассортимент неудачника.