Читать «Дед умер молодым» онлайн - страница 118

Савва Тимофеевич Морозов успел зарекомендовать себя большой энергией, был в высшей степени самостоятелен в решениях и настойчив».

Итак умер от сердечного недуга. Да и как было газетам не поддерживать эту версию, если сама родительница покойного хоть и не заливалась горькими слезами, но все же изображала скорбь на сморщенном татарском своем личике. Говорила трагическим шепотом:

— Слабенькое сердечко было у Саввушки, бедного... Вот оно и лопнуло...

Но в глубине души богомольная старуха соглашалась, конечно, со священным писанием: «Несть бо тайное, что не станет явным!»

Скрыть факт самоубийства от властей было невозможно, хотя бы потому, что из Канна в Москву доставлены акты, подписанные чинами мэрии, констатировавшие смерть (их быстро перевели с французского на русский). Да и свидетельства двух врачей: Селивановского, сопровождавшего покойного, и Гриневского, многолетнего домашнего эскулапа Морозовых, тоже достаточно авторитетны для властей.

Чудовищно человеческое лицемерие! Те самые недруги Морозова, которые сделали все, чтобы удалить его от дел, теперь, когда он по своей воле ушел из жизни, старались замолчать этот прискорбный факт. Вредил он доброму имени их фирмы, бросал тень на них.

Отступник от своего сословия, изменник своему классу подлежал еще и отлучению от церкви. Нельзя же на христианском кладбище, к тому же еще и старообрядческом, хоронить самоубийцу и очевидного атеиста. Ему не место под крестом, в пределах кладбищенской ограды.

Однако каноны канонами, обычаи обычаями, а власть — властью и деньги — деньгами. И земные власти любезно подсказывают усопшему рабу божьему Савве дорогу в царствие небесное. Генерал-лейтенант Козлов, сменивший на посту московского наместника — убитого великого князя, предписывал своему непосредственному подчиненному — градоначальнику графу Шувалову:

«Ввиду имеющихся у меня документов прошу ваше сиятельство распорядиться о выдаче удостоверения об отсутствии со стороны администрации препятствий к преданию земле по христианскому обряду тела мануфактур-советника Саввы Тимофеевича Морозова»^.

Для власть предержащих не было сомнений: человека, состоящего под надзором полиции, надо похоронить скорее, без шума. Но как осуществить это, если сообщения о следовании тела, упакованного в два гроба — цинковый и дубовый,— печатались в газетах из номера в номер? Посмертный путь мануфактур-советника в родную Москву проходил через Петербург: вагон отцепляли от заграничного курьерского поезда на Варшавском вокзале, чтобы на Николаевском прицепить к московскому экспрессу. А в Москве и вовсе — заранее объявлено о прибытии того вагона на Курский вокзал. Но время для этого выбрано самое раннее — 9 утра. И запрещено служить панихиду на перроне.