Читать «Девушки, согласные на все, или Капкан для охотника» онлайн - страница 166

Филипп отодвинул ящик стола, в котором он хранил кассеты. И замер в изумлении. Ящик был пуст. Пленки исчезли, вместо них на дне белел какой-то листок – похоже, сложенная вчетверо записка. «Может быть, Ева обо всем догадалась и перепрятала кассеты? – подумал он, спешно разворачивая письмо. – Она ведь умная девочка, она могла понять…» И действительно, это было письмо от Евы. Филипп узнал ее угловатый мужской почерк – буквы, словно пьяные, заваливались друг на друга.

«Дорогой Филипп! – писала она. – Жаль, что так вышло. Я люблю тебя и до самого последнего дня думала, что ты действительно собираешься на мне жениться. Но позавчера меня подкараулил на улице какой-то странный человек. Его зовут Георгий Вахновский. Он показал мне фотографии, Филипп. Он сказал, что ты давно влюблен в его жену по имени Марьяна. Что он, Георгий, устраняется, чтобы не мешать вашему счастью. А ты якобы уже подарил ей кольцо.

Наверное, мне не стоило так поступать. По-хорошему, мне надо было обсудить все с тобой и выслушать, что ты скажешь. Но знаешь, что-то заставило меня поверить этому Георгию.

Я, конечно, признаю, что та девушка, Марьяна, гораздо красивее меня. Она похожа на кинозвезду – наверное, все мужчины сходят от нее с ума. Но она выбрала тебя, и это меня нисколько не удивляет. Ты самый замечательный, и я желаю вам счастья.

P.S. Кассеты с фильмом я забираю. Теперь тебе не до кино, надо готовиться к свадьбе. Заранее прими мои поздравления.

Прощай. Ева».

Внизу страницы она нарисовала ангелочка – такие ангелочки обычно украшают бело-розовые свадебные открытки. И почему-то ангелочек этот, криво нарисованный ручкой, добил его окончательно. Не предательство Марьяны, не внезапно преобразившийся порноактер Валера, не месть оскорбленного Вахновского, не воспоминания об Азии, а именно ангелочек. Филипп столько пережил за последние часы, и теперь – вот это.

– Что вы там копаетесь? – неприветливо спросил его сонный страж.

– Еще пять минут, – буркнул Филипп, обессиленно опустившись на стул.

Нет, не могла она так с ним поступить, не могла. Наверное, она скоро объявится. Она непременно узнает, что с ним случилось, и придет к нему в следственный изолятор. Рассмеется, посмотрит на него, как всегда, восторженно и скажет, что кассеты спрятаны в надежном месте. Что они ждут его возвращения. Вернется Филипп, смонтирует фильм, и…

– Поторапливайся! – Он почувствовал резкий толчок в спину. И индифферентно сказал:

– Да, я уже готов.

…В камере было влажно, темно и накурено – хоть топор вешай. Все узники непрерывно кашляли. Кто-то – глухо и тихо, интеллигентно прикрывая ладонью рот, кто-то – отчаянно и совершенно не стесняясь окружающих.

Этот непрерывный многоголосый легочный хрип превратился в надрывную странную мелодию, не замолкающую ни ночью, ни днем. В самый первый день эта «музыка» раздражала Филиппа, он долго не мог уснуть – из-за чужого кашля, из-за навязчивого запаха мочи и сигарет, из-за того, что вокруг слишком громко разговаривали – в любое время суток. Спали заключенные тремя сменами – по шесть часов. Камера была рассчитана на пятьдесят человек, а находилось в ней почти сто тридцать арестантов.