Читать «Двенадцатая реинкарнация. Свердловск 1976.» онлайн - страница 146

Что в Советском Союзе необычно, так это традиции критической мысли и экспериментальные достижения. На спор наши люди могут сделать хоть плавающий танк, хоть подводную ракету. Но запустить потом эти достижения в серию, да с сохранением качества, до такого доходит не часто. Особенно, если не касается обороны. Далеко ходить не надо. Из окон нашего поезда видны зерноуборочные комбайны, вернее скелеты, наполовину разобранные. Их производство каждый год увеличивается, а качество всё хуже и хуже. Вот и работают они один — два сезона, а потом зачастую становятся донорами для своих выживших собратьев. Их начинают понемногу разбирать на запчасти. Некачественный "сырой" металл, допотопная конструкция, даже вращающиеся пары от пыли толком не защищены. Взять бы этих конструкторов, да посадить за штурвалы комбайнов на уборочную. И чтобы ремонт делали своими силами в полевых условиях... И так каждый год. Допустим, такое возможно, но дальше в борьбу с качеством вступит Его Величество План. Жуткая разрушительная сила! Дамоклов меч, висящий над любым директором завода. В эпоху Великих Приписок за качество с него не очень-то и спросят, а вот за невыполнение плана легко могут снять с должности, как "не справившегося и не оправдавшего доверия".

Продвинутый советский покупатель обязательно посмотрит перед покупкой, когда произведён тот товар, за который он собирается отдать деньги. Если в штампике на дате изготовления стоят последние дни месяца, то от приобретения лучше отказаться. В автомобилях, изготовленных в дни борьбы с планом, можно найти приваренные к салазкам сидения, сухие стойки, наживлённые, но незакрученные гайки и ещё кучу самых неожиданных чудес, ни одно из которых будущего владельца не порадует.

Дом встречает визгами и писками. Ольга повисает на шее, прямо на лестничной площадке. Роняю сумки на пол и кружу её. Накружились так, что в квартиру заходим, как пьяные.

Начинаю демонстрацию подарков.

— Тут у нас рыбка, вкусная. Ещё рыбка, о, опять рыбка, уже совсем другая рыбка, но тоже объедение. Надо будет с родителями поделиться. А это мне перепали кроссовочки, зимние. Тренер один из Барнаула приторговывал. А в пакете куртка, тоже финская, вроде Аляски. Да, сейчас одену, посмотришь. Ну вот, вроде всё.

Демонстративно отвожу в сторону глаза от новенькой спортивной сумки Адидас, которую ещё не трогал и не открывал.

— А там что? — моя милая обличающе указывает пальцем на незнакомую ей сумку.

— Ой, совсем из головы вылетело. Я же тебе сумку купил...

— А в ней что? — в радостном предвкушении Олька сверкает глазами. Озадаченно гляжу в потолок.

— Слушай, даже не помню. В такой спешке собирался. Там наверно тебе мелочи какие-то лежат, — я с удовольствием смотрю, как любимую моментально сметает с дивана.

— А-а-а, класс-класс-класс, — как девочка скачет она на одной ноге, разглядывая кроссовочки из красной замши с кокетливой опушкой из белого меха. Повезло, что был её размер. Ножка-то у неё почти что детская. Любопытство перевешивает дальнейшее любование и она снова зарывается в сумку. Там же выглядывает ещё один пакет, и не маленький. Устраиваюсь на диване поудобнее. Сейчас будет весело. Из пакета появляется бумажный свёрток, перетянутый бечёвкой. Ольга обводит взглядом комнату, но ничего режущего ей на глаза не попадается и она начинает распутывать узел, периодически сдувая падающую чёлку. Обёрточная бумага через минуту разлетается, но там снова такой же свёрток. Ольга шипит от возмущения, грозит мне кулачком и бежит за ножницами. Под бумагой оказался пакет, перетянутый лентой. С бантиком она справляется быстро и вытряхивает на стол белый адидасовский пуховичок. Пискнув от восторга гладит его рукой, заодно крутит головой, проводя анализ на соответствие цветов у подарков.