Читать «Двадцать дня или половина жизни» онлайн - страница 91

Любое табу в литературе устанавливается самим пишущим, оно ведь становится табу лишь постольку, поскольку я признаю его, — только тогда оно превращается в литературную проблему.

Связано ли табу с отвращением? Разумеется, но всегда ли с отвращением? Я колеблюсь.

Возвращаюсь домой в аромате каштанов.

Открытие на Цепном мосту: вокруг триумфальных арок можно ходить.

«Забриски-пойнт». Роль пейзажа в этом фильме! Ну хорошо, не у каждого есть пустыня, покрытая гипсовой пылью и изрезанная каньонами, но и в бранденбургских и мекленбургских землях можно найти что-то другое вместо вечного озера, и вечного камыша, и вечно появляющейся полуобнаженной девицы.

Эта смелость до половины всегда напоминает мне забавный анекдот Рода Рода: «Пусть кто-нибудь ухитрится вроде меня протанцевать, как моя дочь Оттилия, три ночи подряд на балу в честь маневров».

В молодости я прочитал, кажется у Романо Гвардини, что биологические процессы, снятые при помощи лупы времени, производят впечатление чего-то бесстыдного, так как показывают те движения, которые создатель хотел скрыть, заставив их протекать медленно, например как раскрывается или закрывается цветок. Меня пленило это наблюдение; оно подтвердилось, когда в маленьком госпитале в Силезии я смотрел научно-популярный фильм. Я смотрел его, сидя рядом с медицинской сестрой, в которую был влюблен, — графиней С., и я решил, что заведу с ней разговор о Гвардини, но до этого не дошло, Красная Армия начала январское наступление, госпиталь спешно эвакуировался, и я ее больше никогда не видел… Мне должны были ампутировать левую ногу; я дал согласие на операцию, и уже назначили день, когда ее должны были делать, но, как я уже сказал, Красная Армия прорвала фронт на Висле, и мы бежали — еще одна история, связанная с кино.

Эффект лупы времени и действует только в кино, в литературе он производит противоположное впечатление.

Каким волнующим был бы исторический атлас в четырех измерениях!

Нечто медленно, но неудержимо становится все более неотвратимым, сильным, требовательным, громким, острым, резким, настоятельным: развитие событий в «Гамлете»; сила, которая, как ни одна другая, способна повергнуть меня на колени и вызов которой я всегда принимаю, стоит мне лишь почувствовать ее.

Самое завораживающее воздействие литературы, испытанное мною: эпизод в «Туннеле» Келлермана, когда инженер (я забыл, как его зовут, я вообще забыл все, кроме этого эпизода да еще описания поездки на слонах по Бродвею, и ради этих воспоминаний я не хочу перечитывать роман), так вот, когда инженер входит в горящий туннель навстречу потоку людей, спасающихся бегством… Если только вообще возможно выразить этическое начало в движении, то именно в таком движении.