Читать «Дарованный остров» онлайн - страница 262

— Кто ты?

— Я — Юниэр.

— А Олвик? — Мириэль не спешила верить всему, что он говорил.

— Олвик… погиб, когда вы спасались от Охотника в пещерах агнегеров в Эред-Фаласе. Обвал задавил его. С тех пор твоим Олвиком был я.

Юниэр рассказал ей и о том, что произошло много лет тому назад, когда они расстались. Рассказал, как, очнувшись от чар звезды, он проводил Дилидин в Страну Вечных Льдов и остался там, как наложили на него печать забвения, и как память вернулась к нему уже в Средиземье.

Горькой и запоздалой была его исповедь. Вероятно, все было так, как он говорил, и нет его вины в том, что ее юная любовь умерла. Возможно, ей надо было остаться с ним, отстоять свое право, и тогда Мудрена не смогла бы увести его в непонятную Страну Ледяных Чар. Но с тех пор она столько всего пережила, что его возвращение теперь просто не имело значения. Это чужой человек. «А твой Юниэр лежит бездыханный с усохшей звездой любви в холодной ладони…»: откуда-то вдруг всплыли в памяти эти слова. До встречи с Яроном она жила памятью об их любви и надеждой, что обретет ее снова. А потом словно что-то сломалось внутри, светлое стало темным и затаилось на сердце обидой. Она представила, как человек, который говорит с ней, становится прозрачным и улетает высоко в небо, а потом превращается в созвездие и теряется среди других созвездий, и она перестаёт его замечать. Да, ему следовало потеряться, исчезнуть навсегда, а не тревожить её прошлое.

Он замолчал, покорно ожидая ответа.

— Зачем же ты вернулся из Страны Вечных Льдов, а не остался на этой… своей родине? — холод и непонимание были в её взгляде.

— Ярон представлял собой большую опасность, и я был послан остановить его.

— О! Ты как воин света, противостоящий двойнику из мрака?

— Вроде того.

— Но, если Ярон повержен, почему ты не отправишься домой? Зачем было использовать облик Олвика и преследовать меня?

«Терзай моё сердце, я заслужил эту муку», — думал Юниэр и понимал её боль.

— Когда я вспомнил, кто мы друг для друга…, я не смог уйти…, Мирэ. А открыться тебе сразу у меня не хватило смелости. Я решил, что буду охранять тебя от врагов и других напастей, как это делал Олвик, и, может быть, этим искуплю своё предательство.

— Я не виню тебя, — отрешенно сказала Мириэль, — все, что было между нами — облачко, развеянное ветром. Мы прожили врозь целые жизни и теперь только помешаем друг другу.

— Не говори так. Наша любовь не лёгкое облачко, которое можно развеять ветром. Это гордыня не дает тебе услышать свое сердце. Ты же знаешь, что мы созданы друг для друга…

— Ты обезумел! Как ты смеешь являться ко мне через столько лет и говорить, что мы предназначены друг для друга? Как смеешь ты вмешиваться в мою жизнь теперь? Уходи. Я не хочу тебя даже видеть.

Юниэр молчал, потупившись. Она, пожалуй, права. Если он жил все эти годы в неведении о ней, и когда память вернулась, почувствовал их любовь так, как будто бы это было вчера, то она всё пережила и забыла. Или постаралась забыть. Зачем же он бередит старые раны?