Читать «Дар Седовласа» онлайн - страница 179

- Именем Йуд-Хе-Вав-Хе! И да поможет мне Ориил! - воскликнул маг, выводя на лбу ребенка-голема надпись острым углом Пентакля.

Оно соответствовало словенскому - "ПРАВДА".

Едва маг начертал последний знак, глазенки малыша открылись и непропорционально великая голова глиняного существа стала медленно поворачиваться в сторону дерзкого смертного.

* * *

- Кого там Шут принес?

Приоткрыв веки, еще не оправившись после тяжелой ночи и короткого сна, Краснобай глянул на дверь опочивальни, в которую кто-то долго и настойчиво стучал.

Аккуратно стучал, даже как-то застенчиво.

- Хозяин! Не гневись! Дозволь ответ держать! - узнал он голос старого слуги.

- Как ты посмел, песья твоя душа?

- Мне все одно помирать, так уж лучше от суда твоего, чем от ручищ Муромца. Он приехал в Киев засветло, с ним Добрыня, который Микитович. Я сперва-то не признал - все в пыли, одежа драная, и кони в грязи да косматые. Мы Илье: "Пущать не велено!". Так он ворота внизу выломал, за тугой лук разрывчатый взялся - полосы булатные, рога медные, тетивы шемаханских шелков! Стоит средь двора, постреливает, а каждую калену стрелу вострую заговаривает: "Вы летите ко высоким кровлям, сшибайте с теремов боярских златы маковки!". А еще тот Муромец вопит: "Собирайтесь, люди нищие! Подбирай, голь перекатная золотые маковки! Неси в кабак, пей вино, ешь калачей досыта! Я боярский заговор повыведу! Я измену в Киеве под корень изведу!". И об чем это он - понять не можем, но только шибко гневается, все тебя видеть домогается.

- Сейчас, спущусь! Вели платье красное подать. А Илье с Добрынею выкати бочку зелена вина - пусть угостят голь перекатную, - буркнул Краснобай.

- Корсуньского?

- Совсем дурак? Обойдутся бессарабским.

Приоткрыв ставни, вельможа выглянул во двор. Средь него высилась скала, две скалы, поблескивая металлом. Да, нет! То не горы толкучие - не иначе, сами гости нежданные, Муромец со Добрынею.

- Погоди, Илья, треба все миром решить! - увещевал друга богатырь. Говорил я, надобно идти к князю!

- Умный ты, Добрынюшка! Но вот так бы и прибил на месте, кабы не был мне братом названым. Ты удержишь руку, да сердце не смиришь! - басил в ответ Муромец.

- Фьють!

Каленая стрела насквозь прошибла ставеньку. Кабы не была она прочна и толста - боярин поплатился за любопытство.

Выругавшись, Краснобай поспешил вниз. Он прибыл вовремя. Илья успел вышибить днище у бочки и даже опрокинуть штоф, а то и два. Стражники, да телохранители Малховича жались по углам. Никому не хотелось попасть под горячую руку могучего атамана.

Хоть Добрыня был не столь крепок, как друг - но никто в Киеве не сумел бы одолеть Микитича в честном бою. Высокого росту, ладный, темные русые волосы - на молодца засматривались красны девицы, да что там девицы - и хозяйки улыбались богатырю.

- Илья!? Добрыня? Какими судьбами в Киеве? Мы-то думали, вы на заставе, ворога стережете? Неужели, беда какая на Русь идет? Ты бы вестового прислал, Илья... - двинулся Краснобай к Муромцу, раскрывая объятья.

- Я с тобой не лобзаться пришел! Нутром чую, зреет в стольном граде заговор! У меня на заставе ни шиша нет! Жалование за три года не плочено, кони свежие да сменные не дадены! Подножным кормом живем, боярин! Что во степи поймаем - то и вкушаем, - свирепо продолжал Муромец, уклоняясь от рук Малховича.