Читать «Дали глазама Аманды» онлайн - страница 178

— Маленький Дали, не грустите…

Он меня прервал:

— Больше нет маленького Дали, все кончено. В настоящем все для меня кончено.

Смерть Галы была большой утратой для меня. У меня была такое чувство, как будто я потеряла бабушку, иногда ворчливую, но от которой я многому научилась.

О ней поползли ужасные слухи. Я могу сказать в отношении этого, что она была единственной законной женой, которая для счастья своего мужа не только приняла, но и покровительствовала его отношениям с другой женщиной, его «малышкой Амандой».

Для Дали это стало началом полного упадка. Он затворился в замке Пуболь и виделся только с художником Питхотом, каждый день приходившим к нему с визитом, и с Артуро, который каждый день проделывал путь из Кадакеса в Пуболь. Я часто звонила, чтобы узнать новости, но он редко подходил к трубке и говорил мало. Зато я долго разговаривала с Артуро и Питхотом, с которым Дали часто говорил обо мне. Он ему сказал: «Аманда единственная, с кем я не спал…» Он даже попросил Питхота передать мне такое сообщение: «Когда ты увидишь Аманду, обязательно скажи ей, что я нашел свой золотой ключ». Питхот не понял это закодированное послание, но точно передал мне его.

Капитан Мур, экс-секретарь Дали, устроил в Перпиньяне большую выставку картин Дали из своей личной коллекции. Он пригласил меня на вернисаж, но я не смогла прийти. Я буквально с небес свалилась, когда Дали объявил поддельными некоторые из выставленных картин и потребовал их немедленного изъятия с выставки. Дело было очень шумным. Дали подал в суд на Капитана, назвав его фальсификатором. Капитан ответил, что самым большим фальсификатором является сам Дали и что он имеет доказательства того, что мэтр подписывал картины, которые не нарисовал. Дело все больше усложнялось, и на картины был наложен секвестр. В каталоге Дали увидел «Обнаженную Аманду» в позе Анжелики, которую признал фальшивой. Комиссар перпиньянской полиции попросил меня идентифицировать полотно, поскольку Капитан утверждал, что видел, как я позирую, добавив даже, что «Гала разорвала картину в порыве ревности» и что он должен был ее склеивать. Все это было неправдоподобно. Я колебалась. Я вспомнила, что Палома Пикассо доверительно рассказала мне, что она не прекращала удостоверять и каталогизировать картины отца после его смерти. Я не имела никакого желания заниматься тем же. В конце концов Капитан и Дали договорились, и из экспозиции было изъято только несколько полотен. Но эта история с подделками и сомнительными литографиями, подписанными белыми листами, на которую быстро откликнулись газеты, нанесла огромный вред репутации Дали. Он был окружен плохими советчиками и совершил несколько ошибок, побуждаемый к этому безучастным окружением.