Читать «Грязная Сучка» онлайн - страница 2

Первый Звон, вылетевший из Большого колокола, путешествует по миру, пересекая границы прошлого и будущего. Звон становится свидетелем и участником невозможных, но вполне объяснимых событий, происходящих в искаженном пространственно-временном мире. Реинкарнация и перевоплощения, греховность и святость, многозвучность и неслышный Звон Утренней Тишины, существующие одновременно и разъятые, расчлененные до частиц Первоматерии, населяют открытый Звоном мир.

И этот Мир, и Звон Большого Колокола, и Звон Утренней Тишины станут видимы и слышны каждому, кто возьмет на себя труд прочесть этот сборник. При всей сложности повествования, для понимания требуется не столько интеллект читателя, сколько его, открытая миру душа.

Даже если вы не обладаете воображением Джонатана Свифта, доверьтесь автору, и он поведет вас за собой в такие миры, где вам ничего не будет страшно; где вы освободитесь от всего лишнего; где каждая клетка вашей сущности будет жить своей волшебной жизнью, а в уличном шуме вы будете слышать полифонию фуг Баха.

Нина Гоголишвили,

писатель, доктор филологии, профессор

Грязная Сучка

Все, что рождено нашим воображением – реальность.

Пабло Пикассо

Грязную Сучку и Барак повышенной комфортности, в котором она через девяносто семь лет умерла, зачали в один день. Сначала зачали Барак: 1 августа, в 15 часов пополудни, – дата была выбрана с политическим подтекстом. Инструктор, присланный из района, произнес речь, в которой торжественно обещал, что ровно через девять месяцев – 1 мая следующего года, на этом месте будет стоять первый кирпичный дом будущего города. Под крики «ура!» и медные звуки духового оркестра в основание Барака заложили обмотанный красным кумачом кирпич зачатия. Инструктор «оплодотворил» его ведром цементного раствора и отправился в рабочую столовую отмечать это событие водкой.

В сумерках того же дня, без долгих речей и оркестра, изрядно выпивший Инструктор совершил еще один акт зачатия. Заманив в подсобку столовой молоденькую Повариху, он склонил ее к греху обещаниями выделить в будущем доме комнату. Словам Повариха не поверила, но с удовольствием отдалась, поскольку водка, молодость и общее веселье привели ее в приятное расположение духа. Инструктора Повариха больше никогда не увидела и про обещание забыла, но оно странным образом сбылось.

Ровно через девять месяцев, 1 мая, обещанный Барак был готов. В полдень, после торжественных речей и пения «Интернационала», секретарь райкома разрезал ножницами красную ленточку, и в ту же секунду раздался страшный крик – у стоящей в толпе Поварихи начались роды. Пока окружающие поняли, что происходит, ребенок, вместе с отошедшими водами, буквально выпал из лона матери прямо на пыльную землю.

Несколько пар рук, подхватив роженицу и ребенка, грязного от земли, прилипшей к мокрому тельцу, бегом понесли их в дом, едва не порвав пуповину, соединявшую ребенка с матерью. Пуповину перерезали теми же ножницами, что и красную ленточку на открытии Барака, узелок пуповины продезинфицировали остатками водки из недопитой кем-то бутылки, а когда обмывали измазанное землей тельце новорожденной девочки, кто-то ласково назвал ее Грязной Сучкой. Случайно оброненные при рождении слова не только прочно прилипли кличкой, но во многом определили все девяносто семь лет ее последующей жизни. Многие люди вообще не знали ее настоящего имени, но это не помешало ей стать самой знаменитой женщиной городка, ставшего к моменту ее смерти городом.