Читать «Группа крови (повесть, рассказы и заметки)» онлайн - страница 60

– Я остаюсь, сосед, – сказал я, – я остаюсь.

Теперь он уже был позади меня, в своей прихожей. Там было сверхъестественно светло, свет клубился и кипел.

– Смотри, – сказал он, – передумаешь, а поздно будет. Трехкомнатные в центре на дороге не валяются.

– Иди, сосед, – сказал я, – иди, а я пока остаюсь.

Свет в адской прихожей вскипел нестерпимо, сосед сделался невидим, дверь захлопнулась, и бумажка с печатью легла на свое место.

* * *

Завязать хотя бы на месяц, что ли, думал я по дороге на работу.

Книга в твердом переплете

Проживание оплачивала принимающая сторона, поскольку конференция происходила в то недолгое время, когда страна наша была симпатична всему цивилизованному миру и даже этим миром любима. Как обычно в этих чувствах, тут соединялись любопытство, удивление, тщеславие и корысть. Потом, как обычно же, любопытство удовлетворилось, удивление рассеялось в привычку, тщеславие померкло, а корысть достигла желаемых целей. И оказалось, что никто никого не любит за пределами вышеназванных составляющих, которые сделались очевидны… Впрочем, одним они были очевидны всегда, другим стали внятны по мере их проявления, а третьи продолжали упорствовать в идеалистических обольщениях – правда, идеализм этот оказался, как часто бывает с идеализмом, в хорошей цене.

Однако до всего этого было еще далеко, а пока активные творцы новой реальности танцевали карибские танцы в кооперативных ресторанах и ездили по международным конференциям «Карибские танцы как лицо нового русского идеализма» и «Международные конференции как лицо новых русских карибских танцев». И в тех и в других событиях наиболее важное участие принимали специалисты по восстановлению человеческого лица с еще оттепельным стажем, отставные физические академики, поэты, энергичные филологи, журналисты-международники в больших званиях и вообще партработники среднего и высшего звена, а также кандидаты экономических наук и другие дети избранной творческой интеллигенции, которые за отцов отвечали только в дачных ведомственных поселках, занимая там лучшие участки – ну не экспроприацию же было снова устраивать…

Затесался в эту компанию и Шорников Юрий Ильич, от рождения беспартийный, да и по пятому пункту того… вроде бы отчасти…

И этого оказалось достаточно, чтобы приехать в небольшую северную страну в составе русской группы участников конференции «Человеческое лицо как лицо нового русского человеческого лица» и поселиться в трехзвездной, как герой-летчик, гостинице мировой сети, проживание в которой и оплачивала принимающая сторона.

С утра она оплачивала завтрак в полуподвальном, но крахмально-мельхиоровом зале со столом самообслуживания, названным как раз в честь окружающей страны. За завтраком физический академик здоровался с каждым входящим по-английски «монинг, сэр». Назойливость академического приветствия оправдывало только полное незнакомство ученого с английским языком. Юрий Ильич вежливо кланялся, но садился самостоятельно, налегал на яйца пашот, жареные сосиски и бисквиты к кофе.