Читать «Группа крови (повесть, рассказы и заметки)» онлайн - страница 22

зажигают под потолком нелепый в ночное время яркий свет,

включают, приглушив, телевизоры

и смотрят ночные странные передачи,

но быстро устают, свет гасят, телевизоры выключают

и ложатся снова в постели.

Они знают по многолетнему опыту, что оденется он тепло, по погоде и по ночной температуре,

и как бы ни оделся, далеко не уйдет

и не потеряется,

и под утро вернется, замерзший, несмотря на одежду, усталый, но довольный тем, что вернулся, а не упал на шоссе, сбитый с ног вихрем, несшимся за гигантским полуприцепом, называемым в народе фурой.

Опять о смерти.

А что поделаешь? Возраст, который одна трудящаяся женщина назвала непреклонным, плюс дополнительное плохое настроение неизвестно отчего, плюс общее ощущение эпохи упадка, плюс смерть-то не выдумка, вот она, только руку протяни, вернее, только протяни ноги – и умер.

В общем, жил-был старик-пенсионер.

По ночам, часа, значит, в три, он одевался и обувался для прогулки, без щелчка (хотя, как уже сказано, в доме все спокойно спали, привыкнув к его ночной активности) отпирал замок, почти без скрипа (почти, потому что все вокруг него, как уже сказано, скрипело) открывал дверь веранды и выходил за ворота.

Из чего можно понять, что жил-был он на даче.

На зимней даче, уточним мы.

Пыльная дачная улица с ошметками прямо в пыль когда-то положенного асфальта светилась под темным, в булавочных проколах звезд небом. Впрочем, можно было предположить, что светилась пыль, поднявшаяся под ночным ветром с земли в небо.

Он шел по обочине.

Время от времени под фонарем у ворот какой-нибудь дачи из наиболее благоустроенных он останавливался и принимался рыться в допотопном кнопочном мобильном телефоне. Носил телефон он в кармане брюк, потому что как-то узнал, что носить мобильник близко к сердцу вредно. На скабрезное замечание приятеля относительно вреда телефонного излучения для органов, расположенных вблизи брючных карманов, скабрезно же отвечал, что вреда этим органам бояться уже поздно. Вообще шутки относительно полового здоровья и даже самой смерти в его компании были популярны – несмотря на то, что шутки эти становились все менее шутками буквально день ото дня. Но они шутили и на похоронах…

Остановившись, он пытался выполнить какую-то операцию на телефоне, но даже издали было видно, что операция эта не удается. Мир стал в последние двадцать-тридцать лет чужим и даже неприязненным тем из нас, для кого это последнее тридцатилетие составляет только половину, а то и всего треть жизни. Зажигание не зажигается, а кнопку, которая зажигает, с тем же успехом можно искать в другом автомобиле… Приемник настраивается сам, но неизвестно, на какую волну… Компьютер, совмещающий в себе пишущую машинку, справочную библиотеку, все словари всех языков и все агентства всех новостей, имеет клавиатуру, отличающуюся от клавишей «ундервуда» очевидно в худшую сторону – кнопки малы мужским пальцам и расшатываются за полгода… Мотороллеры, вернувшиеся на улицы спустя полвека и все еще уступающие оригиналам… Повторения, не усвоившие учения…

Наконец ночной путник получал из плоской черной коробочки то, чего хотел, гасил в ней голубой огонек, прятал ставшую невидимой коробочку в карман (брюк, конечно брюк), говорил в пространство неразборчивую фразу и, резко свернув налево, в улицу еще более темную, чем та, по которой мы с ним шли вместе, пропадал.