Читать «Грань дозволенного» онлайн - страница 70

– Ух, хорошо! – прикуривая, Мишка глубоко затянулся. – А то «Явой» не сильно сыт будешь, а денег черт наплакал! – Димедрол довольно крякнул. – Зато ты теперь у нас «погорелец»! Тебе сколько там материальной помощи отстегнули, а?

– Столько не живут, – Я зябко поёжился. Ожоги, по большей части, уже все зажили, но из больницы меня было решено пока не выпускать. Уж не знаю, с чем это связано – с жалостью к нашему посттравматическому синдрому или ещё почему-то, мне сейчас в школу не хотелось совершенно.

– У, скрытничаем, значит! Ну ладно, право твоё, – Мишка внезапно посерьёзнел. – После того дерьма, что тебе довелось пережить, я не удивлюсь. Да я и сам чему-либо перестал удивляться – с того момента, как из школы покурить вышел. И ведь всегда из лени у пожарного входа курил, а тут нате – захотелось на мороз, воздухом подышать. И вернулся я уже к пепелищу…

– Подхожу я, значит, да ещё и себя по дороге матерю: «Захотелось, придурку, воздухом подышать! Ну на, дыши, снегом в табло!» Несусь, и тут вижу дым, прям от школы, – продолжал рассказывать «Димедрол». – Ну, я втопил, добегаю – народу уже видимо-невидимо, а школа полыхает, как костёр! Все орут, гул от огня стоит… – Дементьев как-то нехорошо замолчал, уставившись в пространство. – Я вообще не догонял, что я и где я. Бреду по этой толпе, зачем-то к самому пожару лезу, в эпицентр, и тут наталкиваюсь на нашу мымру-директрису. Стоит она, фарами хлопает, в самом настоящем, как говорится, шоке. И тут, как назло, мне прям позарез курить захотелось…

Я изумленно изогнул бровь, а Димедрол, яростно замахав головой, продолжил:

– Ну, от такого-то как не захотеть курить?! Нащупал я пачку, от этого ужаса не отрываясь, сигарету вставил, а зажигалку никак найти не могу, хоть тресни! Вывались поди, сука, когда я до школы топил… – Мишка глубоко, до кашля, затянулся. – Ищу-ищу – нет зажигалки. А курить прям до остервенения…Вот тут я и говорю, к мымре нашей обращаясь: «Марина Евгеньевна, у вас огоньку не найдётся?»

Давясь от душившего меня смеха, я облокотился на перила, а Мишка, оправдываясь, затараторил:

– Братан, я сам не в порядке был! У меня у самого голова кругом шла, вот и ляпнул. Но ты бы видел, что с нашей директрисой стало! – Димедрол перевёл дух. – На скорой увозили, да…

Отсмеявшись, мы замолчали, на сей раз уже надолго. Дементьев сосредоточенно курил, я смотрел на падающий снег, как будто и не было этого заливистого смеха. Каждый думал о чём-то своём.

– А её всё-таки сняли с должности. – Наконец, продолжил Мишка. Его голос стал отрывистым, злым. – И сейчас над ней суд идёт. Выигрышный, само собой – она ничего и не отрицает. Сдала она сильно, поблекла вся, выцвела, как пакля, от шевелюры только волосы на лобке остались, и те скоро вывалятся! – В глазах Димедрола полыхнул недобрый огонь. – Это ведь она, сука, сигнализацию с нашим участковым поделила, и лестницу всяким хламом заставила. Участкового Блинова, кстати, тоже выстегнули…

– Столько из-за неё ребят хороших погибло, – Голос Мишки стал совсем тихим. – Анька Семиглазова, Олька, староста наша…