Читать «Грань дозволенного» онлайн - страница 21

«А от меня, как от проблемы, сейчас попросту пытаются избавиться», – мрачно вырисовывался вывод.

– Красивые у вас серьги, Марина Евгеньевна. Дорогие?

Директриса оборвалась на полуслове, уставившись на меня.

– Не там вы ищите корень проблемы, – отчеканил я. – Вы просто хотите, чтобы всё было шито-крыто, никто не мешал спокойно строить карьеру. Но мой перевод ничего не решит: Стася станет травить кого-нибудь другого. И вы снова закроете глаза, проигнорировав проблему. Но она от этого существовать не перестанет, и чем больше это будет продолжаться, тем страшнее для вас будут последствия…

Я напряженно сжал руки, не сводя взгляда с главы школы. Директриса в ответ окатила меня пронзительной злобой, что так и плескалась в её грязно-зеленых глазах.

Наш диалог был прерван быстрым стуком в дверь, после чего на пороге показалась Мария Юрьевна Трубецкая, наша «железная» физичка. Разменяв уже пятый десяток, Мария Юрьевна всегда была по ловкому собрана, подбориста, как старый фронтовик, и была знаменита своим принципиальным характером и несгибаемой волей. Справедливость и отменное чувство юмора тоже были в списке её достоинств. Пахнущая дорогим парижским парфюмом, она с точностью, достойной Канта, всегда пересекала порог кабинета за пару секунд до начала урока. Предмет свой преподносила так, что даже последний олух, вроде меня, мог разобраться в канве формул электростатики. Одним словом, Мария Юрьевна была «Человеком» с большой буквы как в преподавательском кресле, так и в повседневной жизни.

– Здравствуйте, Марина Евгеньевна!

– Здравствуйте, – удивленно кивнула директриса. – Что-то случилось?

– Случилось, – отрезала «железная» физичка, гневно глядя на главу школы. – Урок не продолжится до тех пор, пока эта бандитская шушара не уберётся из кабинета!

– Какая бандитская шушара, какой кабинет? Мария Юрьевна, давайте конкретнее…

– Для конкретики вам бы не помешало, Марина Евгеньевна, подняться со мной, и посмотреть на это безобразие! – яростно продолжала физичка. – Прямо посреди урока, какой-то, извиняюсь, сброд из параллели вваливается с матерщиной в класс, заявляя, что пришли за «знаниями», идут на последние парты, где орут, ржут, словно кони и всячески мешают вести занятие. Я вам, к слову, уже писала докладную на этого, как его…Блинова, на Лизина, Алтуфьеву и прочих, но вы оставили её без внимания.

– Послушайте, Мария Юрьевна…

– Я не могу и не буду так работать, – безжалостно перебила её преподавательница. – Пока они не покинут класс, урока не будет, я сказала!

Я нехотя улыбнулся – в этом была вся Мария Юрьевна. Принципиальная, не терпящая к себе неуважения, кумовства и панибратства. И директриса, взгляд которой отчаянно метался по кабинету, это понимала.

– А ты чего здесь забыл, Гриш? – физичка, наконец, обратила внимание на меня. – Ваш класс сейчас как раз у меня.

– Да вот, вызвали…

– Иди на урок, Рокотов, – фальшиво улыбаясь, подмигнула мне директриса. – И ещё раз хорошенько обо всём подумай.