Читать «Госпожа сочинительница (новеллы)» онлайн - страница 21

Все преобразилось в мире. Однако Каролина со своим «анализирующим умом», как выразилась некогда о нем княгиня Волконская, была бы не Каролина, если бы понеслась по воле чувственных волн. Ей непременно потребно препарировать дрожание своего сердца! Главное, чего она никак не может понять: да неужели именно она оказалась способна на такую неистовую страсть?

Забавны все-таки эти растения – цветы запоздалые! Каролина, которая всю жизнь преподносила себя как некую Клеопатру – ну, скажем так: Клеопатру-скромницу, – словно бы извиняется за то, что оказалась способна потерять голову.

Вся штука была в том, что на самом-то деле она не верила, будто эта страсть может продлиться долго.

Ну, естественно, разве могло быть иначе?

Зачем судьбы причуда. Нас двух вела сюда. И врозь ведет отсюда. Нас вновь бог весть куда? Зачем, скажи, ужели. Затем лишь, чтоб могло. Земных скорбей без цели. Умножиться число? Чтоб все, что уцелело. Что с горечью потерь. Еще боролось смело. Разбилося теперь? Иль чтоб свершилось чудо? Иль чтоб взошла звезда?.. Зачем судьбы причуда. Нас двух вела сюда?!

Самым тяжелым было понять: даже когда два человека испытывают друг к другу сильнейшее физическое влечение, они могут стремиться друг от друга духовно. Особенно если эти двое – сильные, мыслящие личности, привыкшие сами управляться со своими жизнями и не желающие меняться ни ради чего, ни ради кого. Впрочем, это были именно те грабли, на которые Каролина наступала всю жизнь: телом вместе, а душою – врозь. Не так ли было с Мицкевичем, потом с Павловым, теперь – с Борисом Утиным?

За тяжкий час, когда я дорогою. Плачусь ценой. И, пользуясь минутною виною. Когда стоишь холодным судиею. Ты предо мной, – Нельзя забыть, как много в нас родного. Сошлось сперва; Радушного нельзя не помнить слова. Мне твоего, когда звучат сурово. Твои слова. Пускай ты прав, пускай я виновата. Но ты поймешь. Что в нас все то, что истинно и свято. Не может вдруг исчезнуть без возврата. Как бред и ложь… Я в силах ждать, хоть грудь полна недуга. И злой мечты; В душе моей есть боль, но нет испуга: Когда-нибудь мне снова руку друга. Протянешь ты!