Читать «Горький привкус счастья» онлайн - страница 23

Тревога, такая же серая и невыразительная, как серость за окном, разливалась по телу, холодила кожу между лопаток. Когда она появилась? Он начал вспоминать по порядку весь день с самого утра.

На работу он приехал, как всегда, раньше всех. Бегло просмотрел план работы на день. Обнаружил на столе конверт с пригласительными на спектакль. На две персоны. Пригласительные билеты он сразу вернул в приемную секретарше.

Год назад банк спонсировал гастроли молодежного малоизвестного театра, и с тех пор главный режиссер присылал пригласительные на каждую премьеру.

Режиссер оказался довольно плодовитым, и приглашения Стрельников получал регулярно, только времени для театра не было. Лера театр не любила.

Что любит Лера? Любит ли он Леру? Стрельников о высоких материях старался не думать. С ней хорошо в постели. Может, этого и достаточно, а остальное… не важно.

О чем он говорил с Лерой в последнее время? Надо было б позвонить и извиниться. Что она нашла в нем? Он вдруг поймал себя на мысли, что рассуждает о женщине с позиции корысти, так, словно Лере чуждо само понятие любви. Интересно, что бы сказала Саша о Лере? Чего она так растерялась при встрече?

Резкий стук в дверь вывел Стрельникова из раздумья. Говоров, всегда подтянутый, с военной выправкой, которую не мог скрыть никакой штатский костюм, вошел в кабинет.

– У нас проблемы.

Говоров мог бы о проблемах и не говорить. Уже по тому, как он сел и начал барабанить пальцами по столу, Стрельников знал – у них проблемы.

Слушать о проблемах в конце пятницы Стрельников не хотел. Он тоскливо посмотрел в окно.

Первый раз они встретились «сто лет назад», на завершающем этапе десятилетней афганской кампании в провинции Паки: только что получивший звездочку майор разведки Станислав Говоров и рядовой Павел Стрельников. Профессионал и четверокурсник…

О том, что блокада Хоста прорвана и в город двинулись с продовольствием первые машины, Говоров и Стрельников узнали в полевом госпитале. А пятнадцатого февраля советская сторона, выполнив Женевские соглашения, покинула Афганистан.

Той же осенью на последний курс Стрельников вернулся повзрослевшим на десятилетие, с едва заметной сединой на висках, с мелкими шрамами на спине и легким налетом цинизма. Однокурсники с наивными размышлениями о жизни стали вдруг неинтересны, девушки утомляли, и ему больше ничего не оставалось делать, как учиться. О войне он никогда не говорил, но она еще долго врывалась в его беспокойные сны. Он просыпался весь в холодном поту и никак не мог понять, где он. Потом все прошло. Война перестала сниться.

Колесо спустилось в самый неподходящий момент. Он опаздывал на встречу. Рассудив, что в метро будет быстрее, чем поймать такси в час пик, да еще попасть в пробку, Стрельников, давно отвыкший от общественного транспорта, спустился в подземку. Втиснувшись в переполненный вагон, он напряженно прижал к себе портфель, боясь, чтобы, не дай бог, какой-нибудь воришка не вытащил бумаги. На станции «Смоленская» новая волна входящих бесцеремонно оттолкнула Стрельникова внутрь вагона и сжала со всех сторон. Он бестолково пытался выдернуть портфель, чувствуя, что деликатная кожаная ручка долго не выдержит такого варварского обращения. Будь что будет. Он с силой дернул портфель, основательно зацепив чью-то штанину. Мужчина бомжеватого вида обернулся. Мутные глаза сосредоточились на лице Стрельникова, но картинка, похоже, никак не складывалась. Мужчина мотнул головой, улыбнулся и стал протискиваться ближе к выходу. Кожаный портфель полностью освободился, и Стрельников наконец-то прижал его к ноге. Комок застрял в горле. Он не мог сообразить, как обратиться к мужчине, и начал работать локтями, пробираясь за ним к выходу.