Читать «Горелом» онлайн - страница 21
Юлия Сергачева
Перед картиной задержалась только коротко стриженная девушка, показавшаяся Яну поначалу подростком. Она стояла, сцепив руки за спиной, и уставилась на картину, словно в окно. Не рассматривая полотно, а глядя внутрь. С печальной серьезностью.
— Они не хотят…
— Что? — машинально отреагировал Ян, не сразу сообразив, что девушка просто думает вслух. Но теперь он привлек ее внимание.
— По преданию любой из гореломов может снять свое проклятие, если спустится вниз и вернет свою душу, — девушка посмотрела искоса. — Вы слышали, чтобы кто-нибудь из них пытался это сделать?
Сам не зная с чего, Ян поддался на провокацию:
— Если б все было так просто, то разве остались бы на земле еще гореломы?
— А вы думаете, что каждый из них действительно мечтает снять свое проклятие?
— Любой нормальный человек захотел бы избавиться от такого дара, — Ян вдруг не без удивления осознал, что уклонился от прямого и однозначного ответа.
— Вы считаете их нормальными? — собеседница повернулась, глядела теперь уже прямо и испытующе. Глаза у нее были большие, прозрачные, но темные. Как глубокая вода.
— А вы — нет?
— Думаю тем, кому приходится вести подобный образ жизни, трудно сохранить душевное равновесие.
— У них же нет души… — Ян криво усмехнулся. — И вообще, это всего лишь легенда.
— Зачем гореломам возвращать себе душу? Чтобы позволить себе любить, не опасаясь погубить? Чтобы страдать, как все? Переживать, отчаиваться, верить? Гораздо проще считать это легендой. Избавляет от необходимости что-либо менять.
— Некоторые вещи невозможно изменить или отменить. Даже у обычных людей желание сберечь своих близких часто приводит к несчастьям. Особенно для тех, кого они так берегут.
— По-моему, все равно стоит сражаться за того, кого любишь. Вопреки обстоятельствам и проклятию. И у вас получится защитить его от любых бед. И в первую очередь от себя самого.
— Скажите это родителям, чьи дети умирают в хосписе.
— Я не скажу им это, — строго возразила девушка, резко выпрямившись и окатив Яна еще больше потемневшим взглядом. — Потому что им уже не нужны слова, а еще потому, что им это известно лучше меня. Они ведь не страшатся любить тех, кто обречен.
— Вы либо слишком наивны, либо… — «идиотка» перехватил на выдохе Ян едва не соскользнувшее в раздражении слово.
— Либо? — она чуть приподняла уголок брови. Услышала?
— Вы понятия не имеете о чем говорите.
— Не обижайтесь, но про вас я могу сказать то же самое.
Ян чувствовал, что вскипает. Голова болела все сильнее, а еще эта упрямая пигалица спорит с ним о сущности гореломов. И чего он вообще ввязался в этот дурной разговор?
Светловолосый, мосластый человек в вязаном свитере с кожаными заплатами на локтях, что топтался возле соседней картины и делал в пухлой тетради короткие заметки, уже некоторое время с любопытством прислушивался к разговору и, не выдержав, вмешался:
— А я бы сказал, что это замкнутый круг. Зачем гореломам душа, если они не испытывают неудобств от ее отсутствия? А если они страдают, то значит, душа у них уже есть и ее поиски бессмысленны.