Читать «Голубой журавль» онлайн - страница 52

Одни, серенькие, ничем не примечательные, промелькнут, как неясные тени в сумерках, и не оставят никакого следа в душе. А бывают — как зарницы, насыщенные яркими красками.

Сегодняшний — один из таких дней-зарниц.

Начался он с того, что, раскрыв поутру глаза, я увидел в двух шагах от себя спящего на раскладушке Агафона. «А ведь у меня теперь есть друг!» — подумал я, и настроение сразу поднялось, как ртуть в термометре от подогрева.

У его изголовья на табуретке лежал «археологический роман», раскрытый примерно посередине. Прикинув в уме, я понял: Агафон читал до самого рассвета. Распахнув пошире фортку, отправился, как обычно по утрам, в ванную — принять прохладный душ. Приобрел эту привычку благодаря настойчивости тети Агнии.

Тетя, видимо, уже готовила завтрак — по выходным хозяйничала на кухне она; сейчас оттуда доносилось постукивание и негромкое тетино пение. Точней, тетя Агния на разные лады повторяла одну и ту же фразу знаменитой песни из репертуара Аллы Пугачевой:

Без меня тебе, любимый мой,

Земля мала, как остров...

«Тетин «термометр» тоже на высокой отметке»,— подумал я с удовольствием, налаживая душ. Вода зашумела, тугие струйки ударялись о мою макушку, и каждая из них все прибавляла веселого настроения. Я чуть было тоже не запел, но вовремя вспомнил мамин сожалеющий приговор — «Увы, певца из тебя не выйдет» — и «притормозил». Когда, покончив с процедурой омовения, начал растираться, в кухне песня уже не звучала: там, кажется, шел разговор на повышенных тонах.

— Я заметила: вы начинаете свои придирки, когда я пою. То есть когда у меня хорошее настроение,— послышался тетин голос.— Я давно собиралась вам сказать: пора бы смириться с тем, что бабушкой не стали. Что поделать, если вам такая невестка досталась. Не всем это дано, оказывается...

- Давно надо бы об этом сказать! — прогудела Капитолина Даниловна.

- А что бы это изменило, дорогая матушка? С судьбой ведь не поспоришь.

- Смолоду можно было бы и поспорить!

- Старая песня! Давайте сменим сегодня мотив, а к разговору как-нибудь еще вернемся...

«Песня» действительно была старая, но «мотив» — со стороны тети Агнии — отличался от прежнего. В нем не было слышно никакого раздражения, напротив, прозвучал добродушно.

- Вчера вечером Валера у меня спрашивает: что, если нам из Дома ребенка малыша взять на воспитание? — продолжала Капитолина Даниловна, не обращая внимания на совет «сменить мотив».

- И что же, интересно, вы ему ответили?

- То, что следует. Подкидыш — он и есть подкидыш, как его не воспитывай. Непутевой матерью рожден, скорей всего, пьяницей беспросветной. Разве можно ждать, что от такой потомство будет путевое?

- Величайший композитор Бетховен был, между прочим, рожден от отца-алкоголика.

— Оттого, наверно, и оглох будучи молодым.

После довольно продолжительной паузы Капитолина Даниловна, смягчив голос, спросила:

- На базар сама пойдешь или мне сходить?

- Лучше бы вам сходить. На мою голову еще Агафон этот свалился, с завтраком бы управиться, а там обед скоро,— последовал ответ.

- Ладно, схожу я.