Читать «Голубоглазый юноша» онлайн - страница 12

Она жила на их накопления, на его страховку, на выручку от продажи дома. Этих средств хватило бы еще надолго даже при скудности оклада, выплачиваемого в SOS/HR. Она почти ничего не тратила, не желая попадать в ловушку жизненных удобств. Своих потребностей у Джинни не было, не считая замены сносившихся туристических башмаков и грубой одежды для путешествий. Джинни было все равно, как одеваться, что есть, где и как жить. Все, что раньше имело для нее значение, осталось в прошлом. Без Марка и Криса ее жизнь превратилась в пустую скорлупу, и единственным, что сохранило значение, была работа. Джинни не могла выносить несправедливости, которые наблюдала каждый день в странах всего мира, независимо от географического положения и своеобразия культуры. Она превратилась в борца за свободу, в защитницу женщин и детей – затем, как Джинни сама догадывалась, чтобы смягчить свою собственную вину: в ту роковую ночь она оказалась недостаточно бдительной и позволила мужу подвергнуть риску их троих. Джинни предпочла бы погибнуть вместе с ними, но немилосердной жизни угодно было, чтобы она выжила. Ее наказание состояло в том, чтобы прожить остальную жизнь без них. Осознать это было почти превыше сил, потому Джинни и гнала от себя эти мысли, но в этот день их было невозможно избежать. Воспоминания были жестоки и бесцеремонны, как призраки.

Когда стемнело, она подошла к окну и засмотрелась на нью-йоркский снегопад. Снегу успело выпасть три-четыре дюйма. От красоты этого зрелища Джинни вдруг захотелось выйти и прогуляться. Пора было подышать, удрать от своих мыслей. Ее осаждали гнетущие мысленные картины, и она знала, что холод и снег отвлекут ее и хотя бы немного прочистят мозги. На обратном пути можно будет заглянуть куда-нибудь перекусить, у нее ведь весь день не было и маковой росинки во рту. Голода Джинни не испытывала, просто знала, что пора подкрепиться. Главное – сбежать из квартиры и от самой себя.

Джинни натянула два толстых свитера, джинсы, тяжелые башмаки на теплые носки, вязаную шапочку, накинула куртку. Надела капюшон, нашла рукавицы. То немногое, что у нее теперь было, отличалось простотой и практичностью. Все свои драгоценности – подарки Марка – Джинни хранила в сейфе калифорнийского банка. О том, чтобы снова их надеть, нельзя было даже помыслить.

Сунув в карман кошелек и ключи, она выключила свет, захлопнула за собой дверь и спустилась на лифте вниз. Мгновение – и Джинни уже шла, жмурясь от снежинок, по Восемьдесят девятой улице в восточном направлении, к реке, глубоко вдыхая морозный воздух и выдыхая густой пар. Перейдя через дорогу по пешеходному мостику, Джинни остановилась у ограждения и засмотрелась на медленно плывущие по реке суда – буксир, две баржи, разукрашенный праздничными фонариками прогулочный кораблик. Доносившиеся оттуда музыка и веселые крики громко звучали в морозном вечернем воздухе.

На автостраде имени Ф. Д. Рузвельта почти не было машин. Джинни, глядя на воду, поневоле опять представляла Криса и Марка и думала о том, во что превратилась ее жизнь без них. Джинни посвятила ее другим людям, чтобы хоть кому-то приносить пользу, но сестра не ошибалась, боясь, что жизнь Джинни не дорога и что она склонна опасно рисковать собой. Другие считали ее храброй, одна Джинни знала, какая она трусиха и как надеется погибнуть, чтобы не жить всю остальную жизнь без мужа и сына.