Читать «Голубая акула» онлайн - страница 181

Ирина Николаевна Васюченко

Тот, кого я по-прежнему волей-неволей именовал Миллером, вовсе не был дичью, чей простывший след я искал так долго и с такими плачевными результатами. Дичью, того не ведая, был я сам, ему на потеху возомнивший себя охотником.

Вернее, мы с ним выслеживаем друг друга. Но преимущество на его стороне. Я понятия не имею, где он. И даже — кто он. А ему известно обо мне многое, может быть, даже все. Я, служитель Фемиды, думаю о нем с невольной дрожью. Он, преступник, так уверен в своей неуязвимости, что изуверски шутит надо мною. Но главное…

Я содрогнулся при мысли, что, вздумав бросить мне свой издевательский вызов, он подкинул розовую рыбу не мне самому, а Елене. О ней ему тоже все известно, ххе-ххе-ххе! Миллер здесь, совсем рядом. Может быть, в эту самую минуту он стоит у меня за спиной.

Презирая себя, я все-таки встал и проверил дверные запоры. А ведь помнил, что они в порядке! Штора была задвинута неплотно. Я тщательно поправил ее. Глаза ночи, смотрящие в мое окно, уже пугали меня. Ах да, окно! Эти следы… шаги, что приводили в такой ужас бедную Грушу…

«Шаги под окном», — написал я чуть пониже первой записи. Помедлив, неуверенной рукой прибавил еще два слова: «Собеседник извозчика?» Увы, проверить, не Миллером ли был тот господин из Москвы, просвещенной беседой с которым похвалялся извозчик Трофим Мешков, не представлялось возможным. Через несколько дней после нашего разговора Трофим в пьяном виде утонул в пруду.

Это было не очень похоже на него… Слова «Убийца извозчика?» также появились на моем достославном листе. Потом, вспомнив крики филатовского управляющего про труп в оранжерее, я прибавил туда же: «Убийца Филатова?» — и, наконец, «Убийца Миллера?», ибо можно было предположить и это. Описанный Аделаидой Семеновной приличный, но незапоминающийся молодой человек уж слишком не походил на моего столь незабываемого знакомца. Возможно, вся история с акулами — его же выдумка, а на самом деле…

Скомкав дурацкий лист, я отправил его в мусорную корзину. Подумав, вытащил, расправил и растерзал на мельчайшие клочки. Проку от таких предположений все равно нет. С тем же успехом можно ничего не писать, а просто ставить вопросительные знаки. Целый черный скрюченный лес… Если правда, что Миллер преследует меня, то почему? И с каких пор? Кто из нас первым начал преследование? Что, если это был он, и давно, еще в московскую пору? Но тогда мое появление в Блинове тоже могло быть не случайностью, а частью его дьявольского замысла. И сама встреча с Еленой…

Нет. Что угодно, но это — нет. Она и я, наш союз — это, может быть, единственное, что не зависело, никогда не могло зависеть ни от чьих козней. Увы, это вовсе не значило, что мы в безопасности… Я вспомнил его почерк, эти егозливые скверные завитушки. Потом, напрягшись, восстановил в памяти с первой до последней строки стихов, найденных в ранце.