Читать «Голод (пер. Химона)» онлайн - страница 29

Въ карманѣ у меня была половина перочиннаго ножика и связка ключей, но ни одного хеллера.

Когда ворота кладбища заперли, мнѣ бы, собственно говоря, нужно было итти домой, но изъ инстинктивнаго страха передъ моей комнатой, въ которой такъ было пусто и темно и въ которой мнѣ приходилось жить, я отправился дальше, пошелъ наудачу, мимо Ратуши, внизъ къ морю до желѣзнодорожнаго моста, гдѣ я сѣлъ на скамеечку.

Въ эту минуту у меня не было грустныхъ мыслей, я забылъ совсѣмъ о своей нуждѣ и чувствовалъ себя успокоеннымъ видомъ моря, мирно и красиво растилавшагося въ полутемнотѣ. По старой привычкѣ я хотѣлъ наслаждаться чтеніемъ только что написанной вещи, казавшейся моему больному мозгу самымъ лучшимъ, что до сихъ поръ было мною сдѣлано. Я досталъ рукопись изъ кармана и поднесъ со близко къ глазамъ, чтобы можно было разобрать, и началъ перечитывать одну страницу за другой. Наконецъ, я усталъ и сложилъ листы. Повсюду кругомъ тишина, море казалось голубымъ перламутромъ, и маленькія птички безшумно пролетали мимо меня.

Тамъ дальше стоитъ на посту полицейскій, кромѣ него ни одной души, и вся гавань лежитъ погруженная въ глубокую тишину.

Я еще разъ перечитываю свои богатства. Половинка перочиннаго ножика, связка ключей, но ни одного хеллера. Вдругъ я опять хватаюсь за карманъ и достаю свои бумаги. Это было совсѣмъ машинальное движеніе, безсознательный нервный толчекъ. Я вытащилъ бѣлый, неисписанный листокъ и, — Богъ знаетъ откуда мнѣ пришла эта мысль, я сдѣлалъ изъ него свертокъ и осторожно закрылъ такъ, чтобъ онъ казался чѣмъ-то наполненнымъ, и далеко! отбросилъ его на мостовую. Вѣтеръ отнесъ егоеще дальше, потомъ онъ упалъ.

Голодъ опять заявилъ о себѣ. Я посмотрѣлъ на бѣлый свертокъ, который, казалось, былъ заполненъ блестящими серебряными монетами, и я началъ внушать себѣ, что дѣйствительно въ немъ что-то есть. Я напрягалъ всѣ свои силы, чтобы отгадать сумму: если я вѣрно отгадаю, она будетъ моей! Я представлялъ себѣ на землѣ маленькія, хорошенькія монеты въ 10 еръ, а сверху жирныя, десятикронныя монеты — цѣлый фунтъ денегъ! Я пристально смотрѣлъ на него широко раскрытыми глазами и уговаривалъ себя пойти и украсть.

Въ это время я слышу, что полицейскій вдругъ кашляетъ… И какъ мнѣ могло притти въ голову тоже закашлять? Я поднимаюсь на скамейкѣ и кашляю, повторяю это три раза, чтобы онъ слышалъ.

Онъ натолкнется на бумажный свертокъ, когда придетъ сюда. Я радовался своей выходкѣ, потиралъ руки и ругалъ полицейскаго на всѣ корки.

Покажу я ему носъ, собакѣ!

Нѣсколько минутъ спустя подошелъ полицейскій, онъ посмотрѣлъ по сторонамъ и звякалъ по мостовой своими подкованными каблуками. Онъ не спѣшитъ, у него еще вся ночь впереди. Онъ не видитъ свертка, пока не подходитъ къ нему совсѣмъ близко. Тогда онъ замедляетъ шагъ и начинаетъ его разглядывать. У него такой бѣлый и солидный видъ, можетъ-быть, въ немъ кругленькая сумма?.. Онъ поднимаетъ его. Гм… легкій, очень легкій! Можетъ-быть, какое-нибудь цѣнное перо, украшеніе для шляпы… И онъ осторожно открываетъ его своими толстыми пальцами и заглядываетъ въ середину. Я хохоталъ, хохоталъ, упалъ на колѣни и хохоталъ, какъ сумасшедшій. Но ни одинъ звукъ не вырвался изъ моей глотки: мой смѣхъ былъ тихій, изнурительный и искренній, какъ слезы…