Читать «Голландское господство в четырех частях света. XVI—XVIII века» онлайн - страница 152

Будучи абсолютным монархом, сусухунан обычно осуществлял свою власть через небольшое число высокопоставленных чиновников различной степени влиятельности; на передний план выдвигалась то одна, то другая группа — в зависимости от личных качеств или прихоти правителя. Изначально наиболее важные области королевства находились под управлением ближайших родственников королевской семьи, однако в последние годы правления Амангкурат I превратился в полубезумного тирана наподобие Ивана IV Грозного и систематически истреблял старую аристократию. Он заменял ее чиновниками, часто меняя их на своих постах, дабы предотвратить непрекращающиеся заговоры против себя. Дважды в неделю он выходил на публику во дворе своего кратона — дворца, где с большой помпой и торжественностью вершил правосудие, приказывая казнить на месте любого, навлекшего на себя его гнев. Военная служба в Матараме осуществлялась на ленной основе, а армия почти полностью состояла из трудоспособных селян, которые призывались для проведения какой-либо экспедиции, хотя еще имелась и постоянная королевская гвардия, квартировавшая во дворце. В 1656 г. Рейклоф ван Гуне утверждал, что у сусухунана, согласно региональным спискам личного состава, насчитывалось около миллиона солдат. Что определенно сильно преувеличено, хотя армия Матарама XVII в. была больше, чем любая из европейских армий, сражавшихся в Тридцатилетней войне 1618–1648 гг. Основным оружием были копья, пики, мечи и крисы — национальные кинжалы с характерной асимметричной формой клинка, и, хотя у яванцев имелось несколько пушек и ручное огнестрельное оружие, они не умели с ним как следует обращаться.

Султан Агунг ко времени своей смерти в 1645 г. распространил гегемонию Матарама на всю Яву, за исключением прибрежной зоны Батавии и султаната Бантам на западе острова. Естественно, могущество Матарама потрясло относительно немногих голландских посланников, наносивших визиты во дворец, или тех голландцев, которых держали там в качестве пленников между 1631 и 1651 гг.; однако семена распада были присущи характеру этой мусульманской державы — как и ее индуистской предшественницы, Маджапахита. Система коммуникаций была отвратительной, дорог невероятно мало, да и те становились непригодными в сезон дождей. Все реки центральной части Матарама текли на юг и впадали в Индийский океан, где в то время не существовало гаваней и где лишь изредка плавали хрупкие проа — парусные суда с аутригером — балансиром на наветренном борту. На реках, текущих на север и впадавших в Яванское море, осуществлялись активные водные перевозки, но по большей части они были доступны только в определенное время года, и даже тогда небольшому судну могло потребоваться столько же недель, чтобы идти вверх по течению, сколько дней для спуска вниз. Основные регионы оставались изолированными друг от друга горными хребтами, и до XIX в. не имелось никаких технических средств для преодоления этих естественных преград. Прибрежные султанаты на севере и на востоке, завоеванные Матарамом в 1613–1645 гг., оказались сильно опустошенными войной, а их жители были явно или потенциально настроены против властей. И наконец, несмотря на готовность сусухунана казнить, изгонять или смещать местных правителей, которых он подозревал в измене, те из них, кто находился в удаленных районах, упорно пытались вернуть независимость. Как заметил в 1680 г. Рейклоф ван Гуне: «Яванские правители, особенно те, что находятся далеко или в горных районах, похоже, хотят быть независимыми правителями, и каждый из них притворяется, будто может вести борьбу и обойтись собственными силами».