Читать «Голая правда об аниме, или Как нами манипулируют» онлайн - страница 5

Следующие картинки не менее интересные. Еще одна архаика, но более глубокая по содержанию (рис. 2).

Обнаженная рыжеволосая девушка в обрамлении таинственных письмен — это по-настоящему сильно. Первобытное естество человечества. Матриархальный символ, несущий в себе мощный заряд скрытого мистицизма, который обладает огромной притягательной силой. Тяга к мистическим формам творчества — отголоски языческого прошлого. Та же девушка, свернувшаяся в позе эмбриона на фоне абстракционистского пейзажа — чуть ли не персонификация Эроса, женская его ипостась. Символизирует начало начал, праматерь всего человечества. Но наросты на голове вызывают некоторое сомнение, что речь идет о человечестве. Образ затрагивает самые глубины человеческой психики. Нас, в особенности мужскую часть, призывают любить рыжеволосую бестию, чуть ли не поклоняться ей, как богине.

И напоследок еще парочку примеров. В этот раз уже не архаика, а легкий и совсем молодой архетип (рис. 3).

Этот образ больше напоминает психологический трюк, призванный вызвать сострадание и зрительское сочувствие к героине. Кого она вам напоминает? Правильно — несчастную куклу, которой злая несмышленая хозяйка оторвала ручки и ножки. Бедная девочка.

Жестокий и бесшабашный способ заставить нас проникнуться любовью к рисованным куколкам. Но архетип вкупе с другими приемами срабатывает. Настрадавшаяся Наночка — персонаж в фильме, который вызывает у всех наиболее глубокую симпатию.

И последний образчик. От остальных он отличается тем, что взят не из японского, а из диснеевского мультфильма «Красавица и чудовище», и подмечен не мной, а другими глазастыми людьми (рис. 4).

Метод психологического воздействия в чистом виде. Если предыдущие примеры еще можно воспринимать в качестве «пищевых добавок», улучшающих вкус зрелища, то здесь мы можем наблюдать целенаправленное применение техники уже в качестве прикладного искусства. Чуть ли не прямое зомбирование. Мы видим красавицу, легкокрылой феей как бы порхающую над толпой, а на переднем плане — уродливую тетку, обремененную многочисленными спиногрызами. С такой ношей не вспорхнешь, как героиня. Единственное, что остается — влачить жалкое полуживотное существование в нищете. Детский разум подсознательно впитывает образ и автоматически производит сопоставление. Сравнение оказывается не в пользу тетки. Дети — это обременительная ноша. Лучше жить для себя и порхать, как бабочка, чем быть такой, как эта страшная грымза.