Читать «Глоток Мрака (мд-7)» онлайн - страница 6

— Согласно нашим законам, — заговорил Дойл, — мы в праве бросить ему вызов и убить его.

— Это мне по душе, — поддержал его Рис.

— Я — та, кого изнасиловали. Я — та, кто станет королевой, если мы сможем помешать моим врагам убить меня. Я решаю, как наказывать Тараниса. — Мой голос под конец немного захрипел, и мне пришлось остановиться, чтобы пару раз глубоко вдохнуть.

Лицо Дойла ничего не выражало.

— Ты что-то задумала, Моя Прицесса. Ты уже спланировала, как это все может нам помочь.

— Помочь нашему Двору. В течение столетий Неблагой Двор, наш Двор, был окрашен в темные тона в глазах людей. Если мы сможем устроить публичное слушание по обвинению короля Благого Двора в изнасиловании, мы докажем людям, что мы не являемся главными злодеями, — пояснила я.

— Речи, достойные королевы, — заметил Дойл.

— Достойные политика, — уточнил Шолто, и от него это прозвучало вовсе не как комплимент.

Я смерила его взглядом, которого он заслуживал.

— Ты — тоже король, ты правишь племенем твоего отца. Ты уничтожил бы свое королевство ради мести?

Он посмотрел куда-то в сторону, и черты его лица изменились, показав его настоящий характер. Но каким бы угрюмым ни был Шолто, ему было далеко до Холода. Тот был моим капризным малышом.

Рис подошел поближе к кровати. Он коснулся моей руки, той, к которой крепилась капельница.

— Я бы встретился с королём лицом к лицу ради тебя, Мери. Ты же знаешь.

Свободной рукой я накрыла его ладонь, встретив взгляд его единственного голубого глаза.

— Я не хочу потерять еще кого-то из вас, Рис. Мне хватает того, что я уже лишилась.

— Холод не мертв, — сказал Рис.

— Он белый олень, Рис. Кое-кто сказал мне, что он может продержаться в этой форме целую сотню лет. Мне тридцать три и я смертная. Я не проживу сто тридцать три года. Он может вернуться Убийственным Холодом, но для меня будет уже слишком поздно. — Мои глаза жгло, горло сжалось, и мой голос стал сдавленным. — Он никогда не возьмет на руки своего ребенка. Он никогда не станет ему отцом. Его малыш вырастет прежде, чем у него снова будут руки, чтобы это сделать, и человеческий рот, чтобы говорить слова отцовской любви. — Я откинулась на подушки и позволила слезам поглотить меня. Я держала Риса за руку и плакала.

Дойл подошел, чтобы встать рядом с Рисом, и провёл рукой по моему лицу.

— Если бы он знал, что ты будешь так по нему убиваться, он сопротивлялся бы этой форме сильнее.

Я сморгнула слезы и пристально посмотрела в его темное лицо.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Мы оба видели это во сне, Мередит. Мы знали, что один из нас станет жертвой за возвращение сырой магии фейри. Одинаковый сон в одну и ту же ночь, так что мы знали.

— Ты не рассказал мне, ни один из вас, — изумилась я, и в голосе моем теперь были нотки обвинения. Полагаю, это лучше, чем слезы.

— Что бы ты сделала? Когда сами боги делают выбор, никто не может его изменить. Но жертва должна быть добровольной; сон ясно дал это понять. Если бы Холод знал, что его сердцем ты дорожишь больше всего, он боролся бы сильнее, и тогда ушел бы я вместо него.