Читать «Глаза смерти» онлайн - страница 2

Максим, уже не вчитываясь, быстро перелистывал каталог, а потом замер.

– Нашёл? – догадалась мама.

– Эта картина… Кажется, я где-то видел её.

Художник – Александр Берг. «Особняк на Пречистенке». 1774 год. Холст, масло. Из частной коллекции, Россия. Стартовая цена – сто тридцать тысяч рублей.

– Постой, – Максим наконец вспомнил, – этот «Особняк», он же висел в Ярославле, в нашей комнате!

– Висел, – кивнула мама.

С тех пор как они переехали в Клушино, Максим больше не видел этой картины, да никогда бы и не вспомнил о ней, если бы сейчас не наткнулся на неё в каталоге.

Полотно, в общем-то, заурядное. Прямоугольное двухэтажное здание с одноэтажными флигелями по бокам и с зажатым между ними скупым цветущим садом. Под окнами – пышная, но однообразная лепнина. Обыкновенная картина без настроения, без выраженной атмосферы. Кажется, всё её достоинство составлял исключительно возраст.

Максим всматривался в цветную репродукцию, вновь и вновь перечитывал скупое описание, будто боялся упустить какую-то деталь. А главное, начал догадываться, почему вдруг мама решила скрыть их поездку от отчима. Картина могла быть связана с отцом Максима, а такая связь не понравилась бы Корноухову.

Мама снова вышла замуж через шесть лет после развода. Поначалу Максим ждал, что она придёт к нему поговорить об отце. Готовился к разговору, подбирал слова, а потом начал его опасаться. Не хотел вспоминать то, что успело позабыться. А с отчимом он за шесть лет так толком и не сошёлся. До сих пор не знал, как к нему обращаться. Называть его отцом Максим никогда бы не смог, а говорить ему, как раньше, «дядя Паша» теперь казалось неуместным. «Павел Владимирович» прозвучало бы совсем глупо. С мамой они были действительно близки, а вот Максим так ни разу и не обратился к нему напрямую, в разговоре с мамой всегда упоминал его по фамилии. Это было довольно странно, но все привыкли.

– «Сто тридцать тысяч»? – не удержавшись, вновь прочитал Максим.

– Как видишь.

– И ты едешь забрать деньги? Откуда эта картина вообще взялась?

– Кое-кто действительно уже хотел её купить. Но вообще аукцион начнётся после выставки. А едем мы, чтобы забрать картину. Я снимаю «Особняк» с продажи.

– Снимаешь? – Максим окончательно запутался. – Почему?

– Загляни ещё раз в бардачок.

«Вольво» вздрогнула на резиновом бугре «лежачего полицейского», затем плавно остановилась. Максим даже толком не понял, куда именно они приехали. Это был просторный дворик старых двухэтажных домов. Куцый фонтан молчал под снежным налётом, а в остальном всё было тщательно выметено от сугробов. Во двор выходили сразу три широких крыльца, и на одном из них толпились люди. Там же висела афиша с названием аукционного дома.

Максиму пришлось вновь повозиться с тугой защёлкой бардачка. Бросив в него каталог, он достал из-под счетов синюю папку. В ней лежал реставрационный паспорт – скреплённые степлером листы, в которых рассказывалось о реставрации «Особняка на Пречистенке».