Читать «Главная удача жизни. Повесть об Александре Шлихтере» онлайн - страница 92
Петр Александрович Лубенский
— Говорите громче! — раздалось из задних рядов. Кто-то осмелился свистнуть. Но на него зашикали.
— Голос у меня ого-го! — перешел почти на крик Рогачевский. — Всем будет слышно! Даже его превосходительству генерал-губернатору! — По рядам прокатился смешок. — Задали мы буржуям перцу! — гремел, все более набирая силу, густой бас Василия. — Повсюду войска, поднятые по тревоге. Жандармерия. Полиция с полночи на ногах. Почувствовали, что земля под их ногами дрогнула. Поделом им! А мы будем отдыхать до тех пор, пока не выполнят наших требований. Да они еще должны будут заплатить за наш сегодняшний прогул, потому что не мы, а они виноваты в нем!
— Правильно! Чеши дальше! Лупи их в хвост и гриву! — шумела толпа.
— Первое наше требование — это немедленное освобождение наших товарищей, которых лягавые вырвали вчера из нашей среды!
— Позор палачам!
— Их взяли как преступников, — продолжал Рогачевский, — но преступление совершили не они, а те негодяи, которые их арестовали. Мы требуем возвращения наших товарищей сейчас, по-хорошему, пока мы не рассердились! Помните, что в борьбе за правое дело мы все за одного и один за всех!
— В полицейский участок! Вырвем товарищей из их лап! — доносились крики.
Шлихтер даже не ожидал, что порох окажется настолько сухим, что может воспламениться сам.
— Александр Григорьевич, — шепнул, протолкавшись К нему, молодой рабочий. — На вокзальной площади подана команда «в ружье». Войска строятся… Уже казаки взнуздывают лошадей. Что делать?
— Нельзя срывать митинг. Организованные рабочие проинструктированы на случай тревоги.
Молодой рабочий вскочил на трибуну к Рогачевскому, с трудом удерживая равновесие, что-то ему прошептал и спрыгнул вниз.
— Меня предупреждают, что нас окружают войска и полиция. Ну что ж… Встретим их, как незваных гостей. Мы имеем право говорить о своих делах. Будем продолжать?
— Давай, давай!
А на вокзале вдруг прозвучала команда: «Марш-марш!» — и конские копыта зацокали по крупному булыжнику мостовой.
Шлихтер увидел, как к решетчатому забору, окружающему мастерские, начали стягиваться, пока еще прогулочным шагом, городовые.
— Полиция! — раздался чей-то истерический голос.
— Спокойней, товарищи! — крикнул Рогачевский, выпрямляясь. — Теснее ряды. Не дразните бешеных собак. Встретим врага со сложенными на груди руками и презрительной улыбкой на устах. Плотнее, плотнее!
запела вдруг революционную песню молодежь. Шлихтер вздрогнул от неожиданности и пожалел, что рядом не было Евгении. Вот бы посмотрела на их лица! Каким пламенем свободы горели глаза!
— Ура, товарищи! — закончил свою речь оратор. Восторженный клич донесся даже до площади.
— Что, они уже идут в атаку? — спросил генерал.
— Не могу знать, ваше превосходительство! — откозырял адъютант.
— Узнать и доложить! Живо!
Рогачевский, закончив речь, спрыгнул в толпу. Несколько секунд красно-рыжая голова его, как шляпка цветущего подсолнечника, то появлялась, то скрывалась в чаще черных кепок и голов и вдруг совсем исчезла, будто кто-то погасил солнышко. Василий снял свой нелепый парик.
