Читать «Гиббон Э. - Закат и падение Римской империи. Том 2» онлайн - страница 315

Признательность церкви превознесла добродетели и извинила слабости великодушного покровителя, вознесшего христианство до господства над римским миром, а греки, празднующие день святого императора, редко произносят имя Константина без придаточного титула «Равноапостольного»⁷¹). Если бы такое сравнение было намеком на характер этих божественных проповедников, то его следовало бы приписать сумасбродству нечестивой лести. Но если сравнение ограничивается размером и числом их евангелических побед, то успехи Константина, быть может, могут равняться с успехами самих апостолов. Своюш эдиктами о терпимости он устранил мирские невыгоды, до той поры замедлявшие успехи христианства, а деятельные и многочисленные проповедники нового учения получили неограниченное дозволение и великодушное поощрение распространять спасительные истины откровения при помощи всех тех аргументов, какие могут влиять на ум или на благочестие человеческого рода. Точно равновесие между двумя религиями поддерживалось лишь один момент, так как проницательный глаз честолюбия и корыстолюбия тотчас заметил, что исповедование христианской веры может доставлял» выгоды и в настоящей жизни точно так же, как и в будущей⁷²). Надежды ftгтв и почестей, пример итератора, его увещевания, его непреодолимая ласковая улыбка распространяли веру в вмпк учение среди продажной и раболепной толпы, обыкновенно наполняющей дворцовые апартаменты. Города, выказывавшие свое торопливое усердие добровольным разрушением своих храмов, получали в отличие от других муниципальные привилегии и награждались приятными для их населения подарками, а новая столица востока гордилась тем странным преимуществом, что она никогда не была осквернена поклонением идолам⁷³). Так как низшие классы общества обыкновенно подражают высшим, то обращение в христианство людей, отличавшихся или знатностью происхождения, или влиянием, или богатством, увлекало за собою толпы, жившие в зависимости⁷⁴). Вечное спасение простого народа, должно быть, достигалось довольно легко, если правда, что в течение одного года в Риме крестились двенадцать тысяч мужчин, кроме соответствующего числа женщин и детей, и что император обещал белое одеяние с двадцатью золотыми монетами всякому, кто обратится в христианство⁷⁵). Могущественное влияние Константина не ограничилось узкими пределами его жизни и его владений. Воспитание, которое он дал своим сыновьям и племянникам, обеспечивало для империи целое поколение монархов, вера которых была еще более пылка и искренна, так как они с раннего детства впитывали в себя дух или по меньшей мере учение христианства. Войны и торговля распространили знание Евангелия за пределы римских провинций, а варвары, сначала относившиеся с пренебрежением к смиренной и гонимой секте, скоро научились уважать религию, которая была принята самым могущественным монархом и самой образованной нацией земного шара⁷⁶). Готы и германцы, служившие под знаменем Рима, стали чтить крест, блестевший во главе легионов, и вместе с тем стали поучать своих свирепых соотечественников вере и человеколюбию. Короли Иберии и Армении поклонялись богу своего покровителя, а их подданные, неизменно сохранявшие название христиан, скоро вступили в священную и неразрывную связь со своими римскими единоверцами. Персидские христиане давали в военное время повод подозревать, что они предпочитают свою религию своему отечеству, но коща обе империи были в мире между собой, свойственная магам наклонность к религиозным преследованиям с успехом сдерживалась вмешательством Константина⁷⁷). Лучи Евангелия осветили берега Индии. Еврейские колонии, проникшие в Аравию и Эфиопию⁷⁸), препятствовали распространению там христианства; но труды миссионеров в некоторой мере облегчались предварительным знакомством с откровением Моисея, и Абиссиния до сих пор чтит память Фруменция, который посвятил, во времена Константина, всю свою жизнь на обращение в христианство населения этих отдаленных стран. В царствование Констанция Феофил⁷⁹) - который сам был родом из Индии - был облечен в двойное звание посла и епископа. Он отплыл от берегов Красного моря с двумястами лошадьми самой чистой каппадокийской породы, которых император посылал в подарок принцу сабеян, или гомеритов. Феофилу было поручено много других полезных или интересных подарков, которые могли возбуждать в варварах удивление и склонять их к дружелюбию, и он с успехом употребил несколько лет на пастырское посещение церквей жаркого пояса⁸⁰).