Читать «Герой империи. Сражение за инициативу (самиздат)» онлайн - страница 195

– У нас в стране Ниппон, – сказал адмирал Ямамото, – все, кто ратовали за ошибочное решение напасть на Советский Союз, уже раскаялись в своих заблуждениях и принесли императору положенные в таких случаях извинения. По странному совпадению все те же люди были сторонниками вступления Японии в так называемый антикоминтерновский пакт вместе с Германией и Италией. Больше они нам мешать не будут. Путь японской экспансии лежит на юг в направлении теплых морей и жарких стран, где злые европейские колонизаторы держат в плену робких туземцев.

– Божественный Тэнно, – парировал набравшийся храбрости Сигэноре Того, – но если мы подобно большевистской России и Германии станем частью большой космической империи, то сможем претендовать на эти владения просто по праву обладания. Ведь и Германия тоже не лишилась своих приобретений, которые она сделала до двадцать второго июня сего года…

Министр армии – генерал Хидеки Тодзио;

Адмирал Ямамото поклонился темнокожей демонице в ответ, а потом бросил внимательный взгляд на почетный караул. Не было никаких сомнений: перед ним, выстроившись в ряд, стоят массивные мускулистые воительницы из имперской штурмовой пехоты, а орденские планки с большим количеством наград говорили о том, что едва ли они неопытны в военном деле. Об этих женщинах ему в свое время докладывал военно-морской атташе в СССР капитан первого ранга Ямагучи: «Эти женщины, сильные, гордые и безжалостные к врагам, очень похожи на наших ныряльщиц-ама. Только ама сражаются с морем для того, чтобы добыть себе пропитание, а воительницы Империи сражаются с ее врагами. Так же, как ама, они не стыдятся наготы и сами выбирают себе мужей и так же, как ама, за мужество и отвагу их можно считать равными самураям…»

– В Империи разводят солдат на специальных фермах, будто племенной скот?! – изумленно проговорил министр внутренних дел Гарольд Икес. – И как они это только терпят?

– Да, герр Сталин, – ответил Гальдер, – понятны.

Но она не стала уточнять, что это значит. Принципы справедливости, исповедуемые в Империи, не проливали свет на мою будущность. И оставалось только ждать… Я часто пытался вообразить свою дальнейшую судьбу – после того как все закончится. Я называл это именно так: «все закончится», я намеренно избегал слова «война» – потому что оно наполняло меня отчаянным чувством неизжитой вины… С какого боку ни посмотреть – я принимал в ней участие. И до сих пор я не был уверен, заслужил ли я пощады… То, что мне позволили жить, вовсе не говорило о том, что я прощен – сполна и окончательно. Только госпожа Ария могла бы развеять мои сомнения на этот счет.