Читать «Гермоген» онлайн - страница 91

Гермогену припомнилась дочь Годунова, именем Ксения. Она была немногим старше этой девочки с обгоревшей ножкой. Мать её, Мария Григорьевна, вместе с другими боярынями шла в церковь и вела за руку дочку, розовощёкую, большеглазую, с кудряшками на лбу и висках. И платьице на ней из голубой тафты, с оборочками, и башмачки на маленьких ножках из голубого сафьяна. Сказывали, Борис души в ней не чаял. С собой и в Троицу забрал дочку и сына.

Знал он, знал, что в охваченном огнём городе многие дети мученически сгорят в лютом огне. А того не подумал, что людей обижать — себе добра не желать.

И нет греха грешнее родительского. За всё приходится отвечать детям. И многие беды по грехам родительским сотворятся.

Эти скорые мысли ужаснули Гермогена. О чём он? Как пришло ему на ум думать о расплате детей Годунова за грехи родителя? Но позже он не раз вспомнит эти мысли и будет корить себя за них.

Между тем солнце начинало клониться к закату, и Гермоген вышел к южному порталу собора. Заметно было, что народ понемногу начинал расходиться. По кремлёвским улицам потекли людские ручейки: по Троицкой, по Никольской, по Спасской. Но это были жители Китай-города. Эти люди покинули добро, во всём полагаясь на Бога. Только бы спасти животы свои. Улочки кривые, дома высокие. Как спастись, если запылает верх? Тут были бояре в кафтанах, купцы в армяках и жёнки в летниках. На площади больше оставались тёмные ряски с клобуками, пестрядинные понёвы да посконные рубахи, подпоясанные ниже чресел. И все поглядывали в ту сторону, где застигла каждого из них беда. Но окаянный огонь, видно, не хотел униматься.

Как быстро беда равняет людей! Бояре, ремесленники и купцы хоть и разнились платьем, но все одинаково казались обездоленными, и общая печать внезапно нагрянувшей беды лежала на их лицах. И у всех на душе была одна молитва. Строго и милостиво смотрел с соборной вышины Спас. Повсюду слышались тихие и жаркие слова молитвы, и взоры были обращены к Спасу. Люди знали и верили: всё в его власти. Там, где полыхало небо, ещё оставались родные и близкие. Не задохнулись бы в погребах да подвалах, скорее развеялся бы смрад и дым.

Молился и Гермоген: «Господи, мы знаем, воистину знаем, что Ты можешь всех спасти, ежели захочешь, потому что хотя мы и согрешили, но от Тебя не отступили, ибо мы — Твоё творение и веруем в Тебя, могущего нас спасти. Да не постигнет нас ранее будущего суда лютая смерть. И лютый ответ не там, а здесь. Но, о долготерпеливый Владыка всех, не пролей на нас, согрешивших перед Тобою, скорого и праведного наказания, но, презирая все наши прегрешения, дай нам время на исправление, какими сам знаешь своими судьбами!»