Читать «Гермоген» онлайн - страница 146

   — Ужели думаешь, государь, что король Сигизмунд станет радеть нам? Ныне он кипит на тебя злым сердцем. А ты ворогов своих, Мнишков, к нему пустил. И стражу при них дал в триста стрельцов, и свита при них знатная. Марина Мнишковна даже арапчонка с собой прихватила. Сказывают, равнодушно узнала весть о страшной гибели супруга, а за арапчонка, пока его не сыскали, вся извелась. Кому чаешь угодить, государь? Люди от голода тают, а ты норовишь ляхам угодить!

Но, вглядевшись в омрачившееся лицо царя, снова повторил:

   — Не сердуй, государь, и прости за неприличные слова!

   — Правда царю нужнее всего. Продолжай, Гермоген! И скажи мне по правде, что я ныне делаю не так?

   — Шаховского, вора, пошто в Путивль воеводой отпустил?

   — Думал исполнить волю, изречённую в Писании: «Милость превозносится над судом».

   — Злодей заслуживает милости, ежели он раскаялся. А Шаховской с собой государеву печать прихватил.

   — Поначалу я не ведал о том...

   — А про то, что в Путивле самое гнездовье крамольников да лихих людей, или не ведал? Ты любишь Писание, и я тако ж скажу тебе по Писанию: «И не раскаялись они в убийствах своих, ни в чародействах своих, ни в блудодеянии своём, ни в воровстве своём».

   — Правда твоя, Гермоген. В Путивле Шаховской собрал людей и объявил им, что царь Димитрий чудесно избегнул смерти и ныне скрывается. Весть эта пошла дале. Ныне Шаховской смущает северные города.

   — Не ведаешь, сыскали нового самозванца?

   — Сказывают, Шаховской убеждает злодея Молчанова, убившего царевича Фёдора, объявить себя за Димитрия, но Молчанов не решается, трусит. Зато крамольнику Прокопию Ляпунову решительности не занимать. Он уже объявил себя за царевича Димитрия и взбунтовал Рязанскую землю.

   — Что станешь делать, государь?

   — Станем вместе против супостатов наших. Зову тебя, Гермоген, на престол патриарший, ныне свободный.

   — О высоком сане не помышляю. Молю токмо об одном, чтобы Господь положил мне на сердце исполнить волю Его.

   — Отныне станем вместе соблюдать Его благую волю!

13

Гермоген был прав. Великодушие царя Василия делало поляков крикливо-заносчивыми и вредило интересам России. Не один только Гермоген предупреждал его об опасности. Но вместо того чтобы дать полякам почувствовать силу монарха и державную мощь России, Василий спешил успокоить спесивый гнев Сигизмунда. Чувствуя слабинку Василия, польский король потребовал не только освобождения своих послов, но и денег за товары, разграбленные во время мятежа, а также за покупки, сделанные самозванцем. Сигизмунд собирался послать в Москву чиновника для улаживания польских дел с Россией, но медлил. Очевидно, знал, что клевреты самозванца готовили мятеж против царя Василия, и рассчитывал на успех этой разбойничьей акции.

На этот успех рассчитывали и польские послы. Они выяснили, что царь Василий не спешит заключить выгодный для него союз с их врагом — Карлом IX шведским. Шведские послы находились в Москве, ожидая решения. Поляки видели в этой медлительности русских их слабость и неуверенность и решили воспользоваться этим. Выполняя наказ Сигизмунда — получить у русских как можно больше денег, — они вели себя вызывающе.