Читать «Геологи идут на Север» онлайн - страница 122

— Постой, торопыга, успеем! Сегодня отдохнем, а завтра начнем работать, — охлаждаю я Мику.

Сладок заслуженный отдых у вечернего костра под лиственницами, на белом узорчатом ягеле. Уже отцвела голубика и начинают созревать ее сочные, сизые ягоды.

Я лежу у костра, положив под голову вьюк. Против меня сидит Данила и смотрит на огонь. Александр и Мика ушли на охоту.

— Данила!

Данила вздрагивает и поднимает глаза.

— Ведь ты — комсомолец?

— Комсомолец.

— Давно?

— С прошлого лета.

— А почему же ты в школе не учишься?

— Собирался, да вот рука помешала.

— Что у тебя с рукой приключилось?

— На охоте случайно прострелил…

Данила снова задумчиво смотрит на костер. По его лицу пробегают красноватые отблески огня.

— На Нере нынче факторию строят, — сообщает он по какой-то только ему одному понятной ассоциации. — Хорошая будет фактория. Эвенам и якутам не надо будет ездить в Кыгыл-Балыхтах за тридцать кёс. Советская власть позаботилась. Заведующим факторией будет якут. Мне говорили — поезжай на курсы в Якутск…

— Почему же ты не поехал?

— Передумал, однако.

— Что так?

— Сказать — смеяться будешь!

— Чепуху городишь! Говори…

— Хочу геологом стать. Желтый камень искать, черный камень искать, хорошая работа. Я потому к вам в каюры и пошёл…

— А почему же ты раньше мне не сказал?

— Стыдился. Думал, смеяться будешь…

— Дело хорошее, только учиться много надо, — говорю я.

Данила тихо и благодарно улыбается. Мне становится тепло от его улыбки. Вчерашний кочевник, завтра он станет геологом, открывателем земных сокровищ.

Недалеко от нас, в лесу, раздается выстрел, за ним — второй. Данила хватается за ружье и вскакивает.

Из зарослей тальника вырывается лось; закинув рога он мчится прямо на нас и вдруг взвивается на дыбы — мощные копыта секут воздух. Одним могучим рывком лось бросает свое тело в сторону и с разгона влетает в речку, поднимая столбы ледяной воды.

Данила спускает курок. В ту же минуту раненый зверь валится набок.

— Таек-бар — сохатый есть, таек-бар, бар, бар! — Данила бежит к лосю, подняв над головой ружье. Из кустов чернотала выходит Мика. В руках у него винчестер, он, захлебываясь говорит:

— Не ушел, не ушел все-таки! Пуля посылалась меткой рукой.

— А где Александр? — спрашиваю у Мики.

— Сашка? Не знаю.

— Куда же он запропастился?

Мы идем вверх по ключу, то пробираясь у высоких, скалистых прижимов, то прорываясь через бурелом. Бурелом сменяется сухостойным лесом. Наконец мы выходим на речную золотистую песчаную косу. На песке — влажный человеческий след.

— Сашка, — кричит Мика и прислушивается к своему голосу.

Ему отвечает только эхо.

Мы идем по следу. След поворачивает с песчаной косы к прижимам, туда, где река кипит и неистовствует. Крутые прижимы обхлестывает вода. Огромная наледь спускается с прижима в реку. Странно видеть в июльский вечер ясно-зеленую ледяную стену. Дальше идти по правому берегу нельзя. Здесь оборвался и след Александра. Куда же он девался? Может быть, повернул вправо или вернулся назад, разминувшись с нами? На наш крик по-прежнему никакого ответа. Вдруг мое внимание привлекает скала.