Читать «Генрик Сенкевич. Избранное. Книги 1-8» онлайн - страница 2857

В листве деревьев жило множество птиц. Всевозможные виды голубей, крупные туканы, сизоворонки, скворцы, горлицы и бесчисленное множество красивых «бен-галисов» кружились в листве или перепархивали из одной рощицы в другую, в одиночку или стаями, отливая в воздухе всеми цветами радуги. Издали казалось, будто некоторые деревья покрыты пестрыми цветами. Нель особенно восхищалась видом райских мухоловок и черных, с алым брюшком, сорокопутов, свист которых напоминал пастушью свирель. Чудные щурки, сверху ярко-красные, а снизу бирюзовые, порхали в солнечном блеске, ловя на лету пчел и кузнечиков. На верхушках деревьев раздавались крики зеленых попугаев, а иногда доносился звон точно серебряных колокольчиков, которым приветствовали друг друга крошечные серо-зеленые птички, прятавшиеся под листьями адансонии. Перед восходом и после захода солнца пролетали стаи туземных воробьев, такие многочисленные, что, если бы не пискливое чириканье и не шум крылышек, их можно было бы принять за тучи.

Но еще большее изумление и восторг вызывали у обоих детей другие птички, летавшие небольшими стаями и угощавшие их настоящими концертами. Каждая стая состояла всего из пяти или шести самок и одного, сверкавшего металлическим отливом перьев, самца. Они садились большей частью на отдельные акации так, что самец оказывался на макушке дерева, а самки – внизу. После нескольких звуков, как бы пробы голоса, самец начинал петь, а самки молча слушали его. Когда он кончал, они в один голос повторяли за ним хором последние переливы его песни. Сделав небольшой перерыв, он опять начинал и останавливался, они опять повторяли, и вся стайка вдруг вспархивала и легким, колышущимся полетом перелетала на другую, ближайшую акацию. Там концерт из солиста и хора раздавался опять в полуденной тишине. Дети не могли наслушаться этого пения. Нель уловила мотив концерта и своим тоненьким голоском подпевала вместе с хором самок последние ноты: «тюи, тюи, тюи, тюилинг – тинг! тинг!!»

XL

Четыре дня спустя Стась остановился на продолжительный отдых на возвышенности, напоминавшей немного гору Линде, но только поменьше размерами. В тот же вечер Саба напал на большого павиана в тот самый момент, когда тот играл обрывками змея, – уже второго из тех, которых дети выпустили перед тем, как тронулись к океану. Пользуясь остановкой, Стась и Нель решили продолжать клеить новых змеев, но пускать их только тогда, когда сильный муссон будет дуть с запада на восток. Стась рассчитывал, что если хоть один из них попадет в руки европейцам или арабам, то, несомненно, обратит на себя особенное внимание и заставит выслать для их спасения специальную экспедицию. Для большей верности он, наряду с английскими и французскими словами, приписывал и арабские, что ему было нетрудно, так как арабский язык он знал превосходно.