Читать «Гений Одного Дня» онлайн - страница 333

 Два великих изобретателя, один молодой, другой в рассвете сил, они составляли прекрасную пару. Беседовали на самые различные темы, так легко и непринужденно, словно были знакомы всю жизнь, а не какие-то пару коротких мгновений. Тут вдруг Эмс вспомнил о Николасе Фарейде, «неблагодарном приёмыше» (этот эпитет давно уже гулял по всему миру, огибая слуха Вингерфельдта).

 - О, большой болтун и обжора! Мы проводили освещение на этой знаменитой выставке, и он тут поспешил нам помочь. Помню я, как впервые увидел его! Как-то раз пришел высокий, долговязый парень и сказал, что ему нужна работа. Мы взяли его, думая, что новое занятие его скоро утомит, потому что мы трудились по 20—24 часа в день, но он работал не покладая рук. И, когда напряжение немного спало, один из моих людей сказал ему: «Что ж, Николас, ты хорошо поработал, теперь поедем в Париж и я угощу тебя роскошным ужином». Я отвёл его в самое дорогое кафе Парижа, где подают толстый стейк между двумя тонкими стейками. Фарейда с легкостью умял огромную порцию, и мой человек спросил его: «Что-нибудь еще, сынок? Я угощаю». — «Тогда, если не возражаете, господин, — ответил мой ученик, — я бы съел еще один стейк».

 Эмс лишь улыбнулся самой незатейливой улыбкой в ответ на эту фразу. Сам он мог сказать гораздо больше об этом «болтуне и обжоре». Что и поспешил сделать.

 - А он вам рассказывал о том, над чем сейчас работает?

 - О! Вы про эту идею с вечным двигателем?

 - Напротив, мне кажется, она имеет великое будущее, - возразил Эмс. – Ведь переменный ток никем не изучен, и эта идея может обуздать его!

 - Не упоминай при мне об этом переменном ублюдке, - спокойно высказался Вингерфельдт, и Эмса с его аристократическими привычками чуть не передёрнуло от последней фразы.

 Когда подали кофе, лицо Вингерфельдта просветлело, и он взял сигару, говоря: “Этим обыкновенно начинается и мой завтрак”.

 Эмс что-то черкнул в своём блокноте, что был у него на коленях, после чего взглянул на своего собеседника. У него ещё осталось в запасе пара нерешённых вопросов.

 - Кажется, вы достигли апогея своей славы, не так ли? Этот новогодний день, несомненно, пик вашей славы, - он отметил про себя, как Вингерфельдт насторожился.

 - Что ж, пусть я буду гением одного дня, но в тот день я действительно был велик! – глаза Алекса сверкали. – Я достиг, чего хотел, но ныть не собираюсь на эту жизнь. Я чувствую, она принесёт ещё мне немало сюрпризов!

 - Любой великий человек подобен высокой колонне на площади столицы. Пока колонна зиждется на пьедестале, её никто не пробует измерить. Но стоит ей рухнуть – мерь её вкривь и вкось, кому как хочется, - отметил Эмс. – Вы не боитесь падения? И будете делать дальше самые трудные свои деяния во имя науки и человечества?

 - Всё возможно, пусть и кажется трудным. Испытаем и увидим! – он усмехнулся. – Я всё ёщё виноват перед этим миром, что не успел сделать всего того хорошего, чего мог бы!

 - У вас ещё будет время, - задумчиво произнёс Эмс, глядя в окно.

 “Проходя около башни Эйфеля несколько минут спустя, – пишет Эмс в своём блокноте, – я увидел у ее подножия этого человека, со свежим юношеским лицом и седыми волосами над гладким лбом без морщин. Когда я взглянул на него и на грандиозное сооружение, то последнее показалось мне очень маленьким в сравнении с таким умственным колоссом”.