Читать «Генерал Корнилов. Роман-хроника.» онлайн - страница 321
Николай Павлович Кузьмин
Романовский, выслушав, помедлил и сухо произнес:
– Армия слишком острый инструмент, чтобы им играться.
– Хорош будет Верховный, нечего сказать! - хохотнул Крымов.
Неожиданно Романовский произнес чуть нараспев:
– «И тогда, ваш нежный, ваш единственный, я поведу вас на Берлин!»
Не понимая, Крымов честно выпучил глаза: стихов Северянина он не читал. Романовский поспешил перевести разговор на старый тон:
– Правительство, к сожалению, совершенно окривело на левый глаз. Оно боится армии, как зверя, и ждет удара справа. Его ударят слева, и очень скоро. К сожалению, этот удар будет и по нас.
На взгляд Романовского, приметой времени становится удивительная прострация центральной власти, ее необъяснимое оцепенение, почти полный паралич. Он предлагал ввести Верховного главнокомандующего в состав правительства. Иначе придется ставить вопрос о суверенитете военного командования. А там и диктатура - как хирургическая операция.
Затем он раздумчиво произнес: - Я что-то плохо верю в союз Керенского с Корниловым.
–Я тоже! - немедленно откликнулся Крымов.
Окинув его оценивающим взглядом, Романовский предложил:
–А вы скажите об этом самому. (Так он называл Корнилова.)
–Я-то скажу… Мне-то что? Но вот послушает ли?
–Вас послушает.
Дождавшись главковерха, Крымов не узнал старого товарища. Корнилов выглядел подобранным, сосредоточенным. Он производил впечатление птицы, спустившейся с громадной высоты. Крымов догадывался, что происходит. По газетным страницам гуляла патриотическая речь Корнилова на Московском совещании. Маленького генерала сравнивали с Наполеоном и с князем Пожарским. Столичные деятели стремились заключить Верховного главнокомандующего в свои объятия. Такой влиятельный одно-партиец им был необходим.
Помня о совете Романовского, генерал Крымов начал свой разговор с непримиримого: не верь никому! Обманут, обведут, предадут… Уж я-то знаю этих подлецов! - Бог с тобой, Александр Михайлович. Они нам уступают всю свободу маневра. Мне Савинков это определенно сообщил. Керенский сам ищет нашего союза!
–Лавр Егорыч, и ты ему веришь?
– Не поверил бы. Но Савинков! Он меня еще не подводил.
–Так подведет!
Но зачем, зачем? С какою целью? Сам рассуди: разве мы им не нужны? У них же нет никаких сил. Только мы!- Все равно не верю!
Корнилов осведомился, как идет переброска корпуса.
– Вот тебе еще, Александр Михайлович: правительство ждет не дождется твоих дивизий!
Сдержанно засопев, Крымов ударил кулаком в ладонь: - Ох, мне бы только войти в Питер! Уж они у меня попляшут, сволота проклятая!
–Такого тебя никто не пустит, Александр Михайлович! - усмехнулся
Корнилов.
–Сам войду!
– Ты бы хоть помалкивал… Крымов глубоко вздохнул:
– Нам сейчас не до марципанов, Лавр Егорыч. Мы у последнего предела. Узел надо разрубать, спасать, что еще можно…
Вечером он выехал из Могилева, узнав из очередной депеши полковника Самарина, что передовые части 3-го Конного корпуса ожидаются на станции Вырица.
День, когда Лавр Георгиевич так удачно провел переговоры с Савинковым и отправил к надвигавшимся на Петроград войскам решительного Крымова, стал началом той незабываемой недели, переломившей всю судьбу Корнилова и навсегда вписавшей его имя в новейшую историю России.