Читать «Генерал Корнилов. Роман-хроника.» онлайн - страница 293

Поздно ночью остановились в Тосно. Здесь февральской стылой ночью задержали царский поезд и не пустили в Петроград. Государя загнали в Псков и отдали в руки генерала Рузского… Где он сейчас, этот генерал-предатель? По слухам, где-то на Северном Кавказе, удалился на покой, на пенсию. Бродит с костыликом по пыльному Пятигорску, предается невеселым размышлениям…

Задремывая, Лавр Георгиевич расслышал под окнами вагона фырчание автомобиля, затем раздался гортанный окрик часового. Громко и раздраженно заспорили двое. На все доводы приехавшего часовой ронял невозмутимо:

– Нылза! Рэзать будем!

Вскоре Корнилов узнал голос Хаджиева. Да что там у них случилось? Кого они не пускают? Кто так ломится в вагон?

Он подошел к окну и отогнул край занавески. При смутном свете фонаря он узнал Хаджиева и невозмутимого Шах-Кулы. Перед текинцами петушился странный человек в полувоенном френче, крагах и нелепой кепке с пуговицей на макушке.

Несколько раз разгневанный человек пытался сунуться к ступенькам, однако Шах-Кулы осаживал его и с выразительным видом клал руку на белевшую рукоятку кинжала.

Внезапно приехавший повернулся лицом к вагонному окну, и Лавр Георгиевич едва не вскрикнул от изумления: он узнал Керенского.

Мысли сразу заскакали. Этого он никак не ожидал… Даже представить невозможно…

Он кинулся в тамбур.

– Хан, - крикнул, - пропустите!

Керенский влез и близко надвинулся, обдавая жарким дыханием, запахом вина и дорогих сигар. Глаза его блестели возбужденно, ошалело. Он держался гостем, заскочившим на поздний огонек.

– Генерал, какая у вас замечательная стража!.. Ну, принимаете? Не выгоните?

Он явно наслаждался произведенным эффектом.

С ума можно свихнуться от таких визитов!

Поезд тихо тронулся. Керенский шагал, наступая хозяину на каблуки. Он не привык, чтобы его вели. В крохотном салоне он сразу вырвался вперед и расселся так, что Корнилову пришлось смириться со своим подчиненным положением. Премьер-министр решил не упускать инициативы.

Он с первых слов потребовал, чтобы этот его визит, этот поздний разговор, остался сугубо между ними. Ни одному из посторонних знать об этом незачем. Речь пойдет о предмете слишком важном, слишком… н-ну, что ли, судьбоносном… да, именно судьбоносном для России! Он скоро освоился, и речь его потекла неудержимо - он сел на своего любимого конька.

Ошеломленный, Корнилов слушал, зажав руки в коленях. Мало-помалу глаза его стали поблескивать осмысленно. Керенский, увлекаясь, вскакивал, но расхаживать места не было, и он снова возбужденно плюхался на стул.

Несколько раз Керенский отнесся к Корнилову как к «вашему превосходительству». Лавр Георгиевич помалкивал. Кажется, он стал догадываться, что подвигло осторожного премьер-министра на столь отчаянный и опасный шаг. Он никому не доверял и опасался каждого. Боялся он и Савинкова, хотя и поставил его своим ближайшим помощником по военному министерству (в сущности, самому важному в создавшейся ситуации). Он выехал Корнилову навстречу, чтобы с глазу на глаз договориться о совместных действиях. Время митингов прошло, и это понимают все. В настоящее время самыми опасными ему представляются большевики. Немецкий генеральный штаб не жалеет средств. Скоро в Петрограде Ленин собирает съезд своей партии. На повестку дня ставится вооруженное выступление. Деньги у них есть, оружие есть. Массы заводских рабочих представляют прекрасные возможности для формирования рабочих полков - так называемой Красной гвардии. Страшно представить улицы Петрограда, затопленные фабричными с винтовками… Дата предполагаемого выступления большевиков - конец октября. Связано это с тем, что именно 25 октября кончается законный, легитимный срок полномочий Государственной думы. После этого в России наступит настоящее безвластие. О, у них все продумано детально! Там действуют далеко не глупые люди… Спрашивается: как предупредить задуманный удар, как спастись, что можно сделать? Только одно - ударить первыми. Для этого достаточно одной дивизии, но боевой и верной долгу. Правительство на эти дни, что дивизия будет хозяйничать в столице, обязуется закрыть глаза на-а… ну, на некоторое безрассудство, на недемократические действия, скажем так!