Читать «Где ты, бабье лето?» онлайн - страница 144

Катерина свезла Марии Артемьевне яиц, молока и приехала расстроенная: ничего Манечка не поела даже из вчерашнего, что положила ей с собой Алевтина.

— Хотя и смеется лежит, всю палату просмеивает. Ее в палату перевели из энтого отделения… из ренимации. Боле не велела ездить, всего у ней вдоволь, а есть не хочется.

Но через три дня Алевтина не выдержала. Придя в четвертом часу с фермы, углядела, что дачник Воронковых Костя сносит в машину подрамники и холсты, видать, в Москву наладился, и живо собралась. Художник согласился подбросить до города, до больницы.

— Как я любила с нею работать, — говорила Алевтина Косте в машине. — Что в поле, что на ферме — спорая была, неунывная. «Подтяни супонь-то!» — кричит и сама же хохочет. И как это мы с нею поссорились — не поймем обе теперь. Она мне руки целовала. «Прости, говорит, меня». А я сама плачу и тоже прощенья прошу. Теперь конец комедии, до самой смерти не поругаемся. Встанет на ноги, я ей и воду буду носить, и в огороде подсоблю. Она ведь что, окаянная, учудила: не пошла к нам в гости, а у нас запели — ну, ее так и носит. Полезла в подпол, банки с прошлогодними огурцами да ягодами, витаминами вытаскивать, в овшаник переносить, а их двенадцать банок трехлитровых, у нее сердце и лопнуло.

— Там, Алевтина Николаевна, — сказал Костя, — клетки начинают отмирать и вроде как раздвигают стенки сердца.

— Я и говорю — разорвалось: и задняя, и передняя, и боковая стенка — по всем пошло. «Не двигайся, не смейся», — говорю ей. «Ну-ка, говорит, я уже ничего не чувствую». И такая веселая. Врач молодой, интересный, с бородкой, и уж она перед ним, она перед ним…

— У инфарктников бывает: отпустит их, и кажется, все прошло. И нападает на них веселость, так называемая эйфория…

— А ты почему знаешь? — покосилась Алевтина. — Болел кто?

— У меня жена все же врач, хоть и зубной.

— Ну, я думаю, она так уже до смерти и будет.

— Что вы все о смерти, Аля?

— А смерть-то, она — вот она, рядом ходит, все живем, все умрем, — просто и спокойно сказала Алевтина. — Мой Федор, Степан, тетка Анна Свиридова, ну, эта старая была, а Серега Пудов какой молодой — от рака мозга, помните его? А то два тракториста домой ехали с тележкой, а за мостом трактор вдруг набок, обоих до смерти, а тележка стоит как вкопанная. Тут уж в тракторе, наверное, какой недосмотр.

— Знаю я про все эти случаи. Но ведь это все от себя — от невежества, от пьянства.