Читать «Гвардейский крейсер Красный Кавказ (1926-1945)» онлайн - страница 73

Через несколько минут новый доклад:

- Вода быстро затапливает отсек вспомогательных механизмов. Заделать здесь пробоину не удается.

- Механизмы обесточить, боевой пост покинуть, задраить за собой люки, - приказал я инженер-механику.

Он в свою очередь скомандовал старшине группы электриков Ивану Корниенко. Тот в полной темноте нашел все необходимые выключатели, обесточил механизмы и лишь затем приказал подчиненным оставить боевой пост. Вода неумолимо наступала на крейсер, и казалось, нет такой силы, которая может задержать ее. Командир пятой боевой попросил у меня разрешения остановить на время последние две турбины.

- Может быть, когда корабль ляжет в дрейф, будет легче справиться с пробоинами, - не очень уверенно сказал Григорий Иванович. Поскольку пикировщики улетели, я разрешил этот эксперимент.

- Стоп машины!

И пошла команда от человека к человеку. От мостика до машинных отделений у нас по-прежнему стоит цепочка краснофлотцев... Вот уже погашена инерция. Крейсер лег в дрейф, но поступление воды не уменьшилось. В затопляемых отсеках за уровнем воды ведется непрерывное наблюдение. Краснофлотец Николай Колосов, выполняющий такое задание в одном из кормовых помещений, чаще других звонит на центральный пост энергетики и живучести:

- Вода по грудь...

- Вода по плечи...

- Меня заливает!

Это были последние слова Колосова. Ему разрешили покинуть помещение, но вода уже хлынула с большой силой, отбросила моряка от трапа. Когда через несколько дней отсек был осушен, я спустился туда и увидел, как близкие товарищи Колосова стараются извлечь из его руки крепко зажатую телефонную трубку. Казалось, матрос и мертвым не хочет расстаться с ней... Теперь эта боевая реликвия хранится в Центральном военно-морском музее в Ленинграде.

Сто четвертый шпангоут

Судьбу крейсера решали его люди. Она находилась в руках командира дивизиона живучести инженер-капитан- лейтенанта Петра Николаевича Шапирина, десятков краснофлотцев и старшин аварийных групп. Все зависело от мастерства, инициативы и сноровки моряков. Проверялось то, чему мы учили их в мирные дни, учили сурово, не щадя матросских сил и пота. 

Борьба шла тяжелая и неравная!

Вода по-прежнему безостановочно наступает. Быстро затопляя одно помещение за другим, она достигла водонепроницаемой переборки на 104-м шпангоуте. Эта переборка, поперек корабля от днища и до верхней палубы, отделяла кормовую часть крейсера от второго машинного отделения.

- Как держится сто четвертая? - спросил я у Купца по телефону.

- Пока не плачет, - несколько вольно ответил он, имея в виду, что металл еще сопротивляется и не пропускает воду. Но долго ли эта преграда сможет противостоять чудовищному напору моря? Ведь "Красный Кавказ" уже принял тысячу восемьсот тонн воды! Это более одной трети всего запаса плавучести крейсера. Если течь не прекратится -давление на переборку возрастет и сталь не выдержит. Вода хлынет тогда в помещение главных машин, и запас плавучести будет исчерпан.

На мостике мне сейчас делать нечего. Чего там маячить, если машины по просьбе Купца остановлены снова. Я пробираюсь к переборке, занимающей сейчас все мои мысли. Это не так легко: на подступах к 104-му шпангоуту везде работают люди. Борьба за переборку ведется всеми средствами. В затопленные помещения спустились тяжелые и легкие водолазы. Они пытаются обнаружить пробоины и трещины, конопатят щели, через которые вода начала проникать из соседних, уже полностью затопленных отсеков. В составе аварийных партий много новичков, так как штатные специалисты, находившиеся в корме, вышли из строя - отравились газами поврежденной дымовой аппаратуры. Быстро освоившись с делом, новички подкрепляют крышки горловин, люки, двери.