Читать «Выход где вход» онлайн - страница 73

И вот теперь эта девушка, с лицом и станом, словно выточенным из слоновой кости… Служительница чайной жестом попросила вошедших снять обувь. Только после этого они заметили её узкие босые ступни. Скользнув взглядом по розоватой коже, Вера вспомнила трогательный, куцый нос слонёнка до встречи с крокодилом. Пол в чайном домике был застлан однотонными коврами, гасившими звуки. Их провожатая мягкой кошачьей поступью двинулась по коврам в сумеречные пространства. За трескучими занавесями из бамбуковых палочек открылся зал.

Резные перегородки разделяли затемненную комнату на небольшие фрагменты. На полу лежали плоские подушки для 'вкушающих'. Горизонталь пола усиливалась невысоким деревянным столиком для чая. Помещение освещалось лишь изнутри. Дневной свет туда не проникал. Окна были наглухо зашторены полотнищами с иероглифами. 'Может, китайцы полагают мысль источником света? — озадачилась Вера. — Иначе зачем на шторах — иероглифы?'.

Кит, покряхтев, устроился на одной из подушек, привалившись к стене. Вера опустилась на соседнюю подушку, неловко пытаясь спрятать под себя ноги. Девушка скользнула между ними. Села возле чайного столика на колени, тщательно расправив шелковые складки одежд. Сквозь ткань матового разрисованного абажура тихо мерцал огонёк.

Обстановка настраивала на собранность и немногословность. Неспешные разговоры гостей не расплескивались за пределы облюбованного ими кусочка зала, а собирались и настаивались там, как редкий сорт чая. Всё побуждало замедлять движение, говорить тише и прислушиваться к самому себе. Строгие иероглифы, тонкие бамбуковые стебли, сухие растения в узких вазах и решетчатые стены сплелись в нерасторжимое единство стихотворной строки.

Вера с Никитой сидели на полу, и всё вокруг находилось выше, чем они привыкли видеть. Мир, воспринятый снизу, как-то сразу расширился. Наполнился тишиной и сумраком. Тонким цветочным ароматом. Тенями, шелестом и шорохами. Вера заново поразилась огромности маленького зала. Воздух в него вливался, как в чашу.

Отсутствие иных звуков, кроме шёпота, шелеста и струения, осязание повсюду лишь мягкой поверхности убаюкивали воображение. Зашторенные окна и строгие линии отсекали всё внешнее. Между заоконным миром и посетителями чайной словно встала невидимая стена. 'Наверное, потому здесь и обувь снимать заставляют, — подумалось Вере, — чтобы избавить человека от тяжести пройденных дорог. А, может, чтобы он почувствовал себя уязвимым, отбросив прежний опыт'.

Лицо Кита, сидевшего на полу, показывало, что он чувствует себя странно. Вера и сама потерялась, когда Марина впервые привела её в эту чайную. А сейчас с удовольствием наблюдала за переменами, производимыми в Никите сменой физических координат. Он словно куда-то погружался, проваливался… Сопровождавшая их девушка объясняла каждый шаг чайной церемонии.

Внимательно и завороженно они следили за тем, как закипает вода в прозрачном пузатом чайнике. Наблюдали, как в его утробе, укрупняясь и скрещиваясь, вращаются 'жемчужные нити' — склеившиеся пузырьки воздуха. Вдыхали аромат сухих чайных завитков — прежде, чем те размокнут. Смотрели, как, обдав круглый заварочный чайничек, кипяток стекает по нему сквозь решетчатые ячейки столика. И как потом струя с янтарным отливом заполоняет миниатюрную чашку из темной глины.