Читать «Выстрел в Метехи. Повесть о Ладо Кецховели» онлайн - страница 111

— Садись рядом, отдохни.

— Я не устал. А где Машо? — спросил я, устраиваясь на другом камне.

— Ходит по домам, делает прививки от холеры. Я тебе очень срочно нужен?

— Не очень. Я хочу, чтобы вы показали мне старый Тифлис.

— Что-то ты слишком уж привык на все старое смотреть моими глазами. Двинемся, если можно, через несколько дней, мне надо закончить опрыскивание виноградника.

— Это ваш или колхозный?

— Хо-хо, — рассмеялся он, — хочешь заполнить на меня анкету? Откуда у меня участок, работаю ли я в виноградарской бригаде, сколько получаю на трудодни? Боишься, что кто-нибудь спросит тебя, на какие средства я живу?

— Ехидный вы старик.

— Какой есть. Я пенсионер, заслуженный пенсионер, имею законное право на приусадебный участок.

— Ладно вам, — сказал я, — что вы придираетесь к слову? Лучше скажите, знали вы Марусю?

— Гимназистку, соседку Ладо по Киеву? Я кивнул.

— Был знаком. — Он посмотрел на меня. — Рассказать?

— Конечно.

— Видел ее несколько раз. На концерт вместе ходили, как-то втроем сидели, болтали в ее саду. Сирень там росла буйно. Маруся больше других цветов любила сирень и хризантемы. Ладо тоже хризантемы нравились. Шли мы раз по улице. Она увидела в палисаднике хризантемы. — Отвернитесь, господа кавалеры, у меня узкая юбка, а мне надо перелезть через эту ограду. — Ладо, конечно, перемахнул в палисадник, стал срывать самые крупные хризантемы. А она мне: — Лезьте вы тоже, если кто-нибудь покажется, я чихну. — Отказаться было неловко. Только я перелез через ограду в палисадник, она: — Ап-чхи! — Я толкаю Ладо: — Скорее, идут! — Мы обратно, я зацепился за штакетник, чуть брюки не порвал, а она хохочет на всю улицу: — Я не потому! Никого нет, я на самом деле чихнула. — Веселая была девушка, но язык у нее без костей. В тот же вечер, когда мы шли с концерта, она показала на дом фабриканта Яковлева, там была кариатида, скульптура Атласа, держащего на плечах небо, фыркнула и сказала: — Этот Антей — вылитый Варлам. — Ладо, стесняясь, поправил ее: — Маша, это не Антей, а Атлас — Все равно похож, — И пошло: с того дня иначе меня не называла, как господин Атлас.

— Неужели вы обиделись? По-моему, очень метко сказано. Антей вам, больше, конечно, подходит,

— Если ты будешь одобрять все остроты по моему адресу, не стану тебе ничего рассказывать.

— Почему он не открылся ей? Может быть, и она стала бы революционеркой.

— Ладо не хотел перекладывать свой груз на плечи близких людей. Подумай и о другом. Ладо знал участь революционера — это почти неизбежно тюрьма, каторга. — Варлам покачал головой. — Нет, Ладо не мог направить на такой путь совсем еще юную девушку. Достаточно уже того, что она стала сельской учительницей. Жаль, что о ней ничего не известно. Они больше не увиделись. Она ведь уехала в Полтавскую губернию.

— В село Тепловку. А шестьдесят лет спустя Маруся, впервые с того дня, как они попрощались, узнала о Ладо. Она увидела на том доме, где он жил, мемориальную доску и узнала, что он был революционером. Потом она увидела табличку: «Улица Ладо Кецховели».